— Это куда же?! — спросила Ася с вызовом и покраснела до корней волос.
— В редакцию! И без тебя тошно, а тут ты со своим журналистским бредом.
Ася чувствовала, как полыхают щёки, и глаза предательски увлажнились, но в душе уже рождалась непоколебимая уверенность своей правоты.
— Никуда я не пойду! Пока не выполню то, за чем пришла, — заявила она дрожащим голосом. — Я, между прочим, не посудачить забежала к вам на минутку, а выдвинуть свои идеи по поводу убийства моего коллеги.
По мере того, как она говорила, голос её крепчал и наливался силой веры в правоте, за которую она боролась.
— И считаю, что вы просто обязаны к ним прислушаться. Вы же не хотите, чтобы эти — согласна, пока ещё сырые — доводы попали на страницы нашей читаемой, уважаемой и весьма популярной газеты?
— Фомушкина, это ты сейчас пытаешься меня запугать?
— Извините, Борис Иванович, но мне, почему-то, кажется, что мы перестали понимать друг друга.
— Да неужели?!
— Да! Раньше даже очень хорошо понимали. И мне очень жаль, что вы как старший товарищ…
— Я тебе не товарищ.
— …как коллега по работе…
— И не коллега.
— Значит, как следователь Следственного комитета, который упорно отмахивается от фактов, способных помочь в розыске убийцы Берлицкого…
— Я тебе не говорил, что его убили.
— Но вы же сами не уверены, что он самоубился. Ну, признайтесь же! Человек, у которого куча денег, припрятанных за границей — и станет себя убивать?! Люди от безденежья могут попытаться покончить с собой, но никак не от миллиардного изобилия. Или вам удобнее списать все преступления на мертвеца? Тогда и искать никого не нужно. И обманутым вкладчикам можно по ушам пройтись. Дескать вот, сограждане дорогие, виновник вашего разорения-то помер, а деньги бесследно исчезли. А вы, граждане, следующий раз, когда решитесь в банк свои кровные нести на сохранение и преумножение, подумайте сначала, не лучше ли их под матрасом держать, чтоб целее были. Так, что ли? Кстати, вы мне так ничего и не сказали про обыск в банке. И знаете, почему? Потому что ничегошеньки там не нашли, что могло бы помочь в расследовании ограбления вкладчиков и убийстве Берлицкого. Или я что-то путаю?
— Пока никаких следов «чёрной бухгалтерии» не обнаружено. К тому же сервер с реестром вкладчиков успели уничтожить. Косвенными признаками могут быть данные о том, что банк некогда приобрёл у некоего поставщика два одинаковых экземпляра программного обеспечения для учёта вкладов. Другим признаком может служить предписание Центробанка о запрете или ограничении приёма вкладов населения, а банк бы продолжал принимать вклады. Но такого предписания им не выдавалось.