— А что мне было делать, если я и в самом деле никого больше в этом банке не знаю?
— Я так и подумала.
— Да и о нём я бы никогда не узнал, если бы тот не попал под подозрение.
— Ты с Труновым когда-нибудь встречался, говорил об отце?
— Нет. Подозрения с него сняли, и он уже никому не был интересен.
— Тогда почему ты считаешь его опасным сейчас? Почему не хочешь, чтобы я с ним встретилась?
— Оса, хватит мне голову морочить. Я не советую тебе идти к нему, потому что он наверняка затаил злобу на правоохранительные органы за напрасные обвинения и за то, что ему пришлось какое-то время посидеть в СИЗО. А тут ещё ты со своими расспросами.
— Но я, наоборот, ничего противоестественного в нашей встрече не вижу. Журналист пытается взять интервью у бывшего сотрудника банка, ныне лишённого лицензии. И что?
— А то, что журналист случайно оказывается дочерью того самого Фомушкина Антона Сергеевича, в убийстве которого подозревали Трунова, тоже можно считать обычным совпадением? И вообще, ты к нему решила прийти как журналист или как дочь, пытающаяся удостовериться, что Трунов и в самом деле не виновен в смерти твоего отца? Что ты от него хочешь узнать: имели место факты обворовывания вкладчиков банка в его бытность работы там или попытаешься выяснить, не он ли является убийцей твоего отца?
— Не знаю. Там будет видно.
— Так я тебе и без этой встречи могу ответить на эти вопрос: он не только тебе ничего не скажет, но даже на пушечный выстрел не подпустит к своему дому. В котором, между прочим, засел как в крепости, опасаясь попасть на глаза правоохранительным органам. Теперь он уже пуганая ворона, к которой подобраться близко у тебя вряд ли получится. А вдруг Трунов подумает, что ты хочешь с ним встретиться для того, чтобы расквитаться за своего отца? Ты же не веришь, что его отпустили на законных основаниях? И в своих мыслях уже представила, что Трунов кучу денег заплатил на своё освобождение?
— Тогда зачем ты о нём вспомнил?
— С языка сорвалось. Разве не знаешь, что язык мой — враг мой? Я такой же человек, как все, и тоже могу ошибаться… Так что ты решила?
— Не знаю. Кажется, уже ничего. Можешь отдавать статью в набор. Признаю: мне и в самом деле не стоит с ним встречаться.
— Давно бы так! И на будущее, умоляю тебя: если всё же твоё дикое желание станет преобладать над разумом, и ты снова надумаешь с ним встретиться, предупреди меня, по крайней мере. Чтобы я был в курсе твоих сумасшедших планов. И тогда мы вдвоём попытаемся его навестить. По крайней мере, я буду знать, что ты в безопасности. И тебе не так страшно, и мне спокойнее.