— Идем, мужик, — обратился я к Медведю. С пятнадцати лет я был с «Пляжными Ублюдками». Достаточно долго, чтобы понять, что нужно уводить отсюда Медведя, и чем быстрее, тем лучше. Не только потому, что у малышки заканчивалось время, но и из-за понимания того, что как только выходил срок в должности проспекта и ты получал нашивку, становясь братом, не было шанса, что тебе удастся уйти.
Нельзя отказаться от своего жилета.
Тебя или хоронят в нем… или без него.
Если без него, то твоя смерть не будет связана с естественными причинами.
Я обязан был вывести Медведя отсюда быстрее, чем они вспомнили бы об этом.
В десять пятьдесят пять вечера Медведь, Джейк и я лежали на животах под высокими корнями мангровых зарослей за лодочным домиком, который находился в поле нашего зрения.
Именно там сенатор пытал мою девушку.
Там он и сдохнет.
— Еще раз. По плану вы ждете десять минут, — сказал я. — Независимо от того, что услышите или увидите. Я не могу рисковать жизнью малышки из-за того, что не сыграл по правилам этого психопата. — Джейк и Медведь кивнули в знак согласия. — Мне также нужно убедиться, что вы оба знаете, чем все закончится. Если вы войдете, и выбор встанет между мной и ней, то вы выбираете ее. При любом раскладе это она.
Всегда выберу ее.
Я с треском размял пальцы на руках.
— Ничего не сделаю, пока не буду уверен, что в итоге она выйдет оттуда невредимой, — сказал я.
Джейк оглянулся на лодочный домик и кивнул.
— Согласен.
— Не проблема, — сказал Медведь. — Если ты не выберешься, то я позабочусь о твоей девочке.
— Джейк, — обратился я. — Если мне не удастся выбраться, то выстрели этому ублюдку в голову.
Я встал и пошел к домику.
— Понял, — ответил Джейк.
— Какого хера? — Медведь толкнул меня в плечо. — Ты не можешь вывалить на него подобное дерьмо, мужик. Он воспринимает тебя буквально.
Все настолько плохо, босс. Джейк не понял бы сарказма, даже если бы он укусил за его хитрую задницу, вмешался Преппи.
— Хорошо. Потому что я, черт возьми, не шучу, — было моим ответом.
— Пора, — сказал Джейк и проверил обойму в своем пистолете.
У меня перед глазами была Доу, лежавшая в моей постели, обнаженная и наполовину укрытая простыней, она смотрела один из фильмов 90-х, которые так любила, а потом обернулась, чтобы посмотреть на меня и убедиться, что я не пропускаю ни одной важной для нее части.
А также была картина умоляющего о пощаде сенатора, взывающего к моему милосердию. Я снова размял костяшки пальцев и передал Медведю свое оружие.
— Черт, да.
Наконец-то пора забрать мою девочку раз и навсегда.