— Время для разговоров закончилось. Я нереально устал от этих чертовых разговоров! — закричал он ей в лицо. — НА КОЛЕНИ! — приказал Таннер. На этот раз она подчинилась, глядя прямо на меня.
Прости меня, произнесла она одними губами.
Мне так хотелось сказать, что это не ее вина. А моя ошибка. Во всем. Но я безумно устал винить себя за все происходящее. Поэтому вместо этого сосредоточился на том, чтобы не потерять надежду. И на том, что почувствую, когда выжму последний воздух из легких Таннера.
— Не смей ее, бл*дь, трогать, — взревел я.
— Как ты думаешь, она действительно захочет белый кусок дерьма, вроде тебя? Девочка сбита с толку. И не знает, чего хочет. Она была с тобой только из-за черепно-мозговой травмы. — Взгляд Таннера затуманился. — Она моя ЖЕНА. Мы, наконец, собираемся стать семьей, которой всегда должны были… — и он замолчал.
Я хотел, чтобы Таннер продолжал говорить. Если он будет это делать, то мне, возможно, удастся предотвратить причинение ей боли до прихода Медведя и Джейка.
— Ты действительно думаешь, что она захочет тебя сейчас, после того, как ты показал, что являешься полным психопатом?
— В браке должно быть прощение, — сказал Таннер и съязвил. — Обновите-ка мою память, мистер Кинг, разве не вы попали в тюрьму за убийство собственной матери?
Я пожал плечами.
— Та пи*да это заслужила.
Таннер постучал по голове малышки.
— Ну, а эта пи*да заслуживает следующего. — И он потянулся к краю ее футболки и задрал так высоко, что она превратилась в веревку на ее руках. На ней не было лифчика. Ее голая грудь была выставлена напоказ, и Таннер присвистнул.
— Почти забыл, какие у тебя большие сиськи, женушка. Это было так давно.
Я дернул руками, наручники вонзились в кожу на запястьях так сильно, что из ран по пальцам потекла теплая кровь, начав капать на пол.
Таннер обошел Доу, опустился на колени позади нее и завозился на полу с чем-то, чего я не смог увидеть.
— Теперь это… — сказал он и постучал по ее татуировке. Донесся шипящий звук. Словно газ, выделяемый из баллона. Он поднял то, с чем возился. Это оказался миниатюрный паяльник. — Это нужно убрать. — Он прижал пламя к ее коже. Я потянул за наручники еще сильнее.
Запах паленой кожи заполнил воздух.
Как и устрашающие крики малышки.
С таким же успехом он мог бы выжечь мою гребаную кожу, потому что я чувствовал ее страдания в каждой мышце своего тела. Боль, которую мне приходилось испытать сейчас, была сильнее всех тех, что были до этого.
Она была не просто моей.
А стала частью меня.
— От этого ты чувствуешь себя круче, ублюдок? — я пытался перекричать крики Доу, которые внезапно прекратились. Ее глаза закатились назад. Таннер выключил паяльник, и она упала вперед, подергиваясь, словно только что получила разряд током. Дым поднимался от ее сожженной кожи.