Являлся?
Чоп обернулся и посмотрел на меня через плечо.
— Кинг мертв. Они с Медведем погибли. — И не дожидаясь моей реакции, он исчез за воротами.
Я упала на колени на гравий, пока мой мир распадался.
Преппи. Медведь.
Кинг.
Все мертвы.
Все. Мертвы.
— Нееееет! — взвыла я.
Проспект закурил и с жалостью посмотрел вниз на меня. Затем отвернулся и сфокусировал взгляд на пустой улице.
— Мне жаль, девочка.
Я больше никогда не смогу посмотреть на галстук-бабочку, мотоцикл или человека с татуировками, не задыхаясь при этом.
Только Сэмми сдерживал мое желание умереть следующей. Он стал единственной причиной, по которой мне было необходимо вставать по утрам.
Я любила сделанную Кингом татуировку на моей спине, потому что она воплощала нечто такое, что будет всегда со мной. Частичка его.
В моей голове возникла и укоренилась идея, которую я не собиралась отпускать, а, напротив, была готова сделать все для ее воплощения. Потому что впервые с момента новости о смерти Кинга маленький лучик надежды пробился через облако отчаяния.
* * *
Целую вечность я вспоминала местонахождение дома, в который меня возил Кинг, когда припарковался в ожидании встречи со своей малышкой.
Тогда мне был виден только торец дома, и я лишь смутно помнила, где он находится. Большую часть утра заняли поиски.
Пришлось напомнить себе, что приемные дети периодически переезжали. Возможность того, что ее здесь не будет, довольно высока.
Так или иначе, но я должна была попробовать.
Мое ожидание на противоположной стороне улицы на пустом парковочном месте заняло, кажется, несколько часов на сильной жаре. Открылась входная дверь, и вышла женщина с короткой стрижкой, держа за руки двух маленьких девочек одного возраста.
Несмотря на то, что видела фото на столике Кинга всего мгновение, я сразу узнала ее.
Макс.
Женщина повела детей в ожидавший их минивен. Я последовала за ним до дома, куда другие мужчины и женщины приводили своих детей. Едва читаемый деревянный знак, потускневший под флоридским солнцем, гласил, что место называлось «Учебная академия и детский сад Марии». У женщины, которая завела Макс внутрь, не было своих детей. Я ждала ее отъезда, чтобы сделать свой следующий шаг.
Изо всех сил попыталась разгладить свою мятую юбку, но это все, что мне удалось сделать после нескольких часов езды на мопеде. Пробежала руками по волосам и сделала глубокий вдох.
Колокольчики зазвенели, когда я вошла внутрь. Звуки смеха и детского крика заполнили воздух. Здесь пахло дезинфицирующим средством и сахаром.
— Я могу вам помочь? — спросила пухленькая женщина с выразительными глазами.