Выпало сочетание 34+10+18 — «Против вас действует тайный противник. Если вы будете осторожны, он разоблачит себя в самый неожиданный момент». — Кошмар. Опять та же комбинация. Вслух я этого не сказала, зато Вадим начал сокрушаться:
— Ты же сама заставила меня в них поверить. Я боюсь тебя отпускать.
Вот глупыш. Мне же все это не впервые.
— Не бойся, этот противник уже давно действует против меня, кости предупреждали.
— Тем более! Значит, ситуация становится критической.
— Она уже стала такой. Не зря ж вчера этот самый противник так старался. Осталась мелочь, право. Ему пора выдать себя, как обещают кости. Не волнуйся, все будет хорошо.
Через несколько минут мы с ним мчались в разные стороны, каждый на своей машине, каждый по своим делам: он на работу, а я к Игорю Игоревичу, моля бога, чтобы он все-таки решился на благородный поступок.
Он сидел на лавочке около собственного подъезда. И вид у него был просто ужасающий. Я ему посигналила. Он медленно поднял голову, посмотрел на меня как-то отрешенно, нехотя, неуклюже поднялся и поплелся к машине.
В его душе произошел, по-моему, какой-то надлом, я посмотрела ему в глаза, и мне стало даже жаль его. Ни кровинки в лице, поросшем щетиной, под глазами черные круги, волосы растрепаны. Ни следа от прежней холености.
Он опустился на пассажирское сиденье и, не говоря ни слова, уставился в одну точку.
— Игорь Игоревич, вы сегодня не отдыхали?
— Н-не знаю… Наверное, нет. У меня все в голове поперепуталось. Который хоть час?
— Начало девятого.
— Я, как с вокзала вернулся, тут на лавочке все время сидел. Вспоминал все. Как мы жили раньше. Какая Танюшка была забавная. Все так было хорошо… — он смахнул набежавшие слезы. — А я ее предал. Настоящий убийца гуляет на свободе, а я, чтоб свою шкуру спасти, невинного человека в тюрьму засадил.
Наверное, Таня Иванова запросто с ролью проповедника справится. Видите, как свидетель заговорил моими словами? Проникся-таки.
Однако муки совести не помешали ему поинтересоваться собственной судьбой:
— Меня посадят, Таня?
Я молча пожала плечами. Что ему сказать? Я лично была убеждена, что наказания ему все равно не избежать. Но и стращать его слишком не надо. Он и так еле держится.
— А я даже записки дома не оставил. Хорошо хоть, Валя еще не пришла. Не знаю, как бы я ей в глаза посмотрел.
Он обхватил голову руками и аж зубами заскрежетал от безысходности.
Я вела машину, помнила наказ косточек про настроение. И все же не выдержала. Небольшая взбучка ему явно не помешает, а даже наоборот, в чувства приведет.