Мысль хорошая, жаль только, что пришла опосля, как говорится. Надо было раньше об этом думать. И расспросить Игоря Игоревича. А я возрадовалась, что только приведу свидетеля, который Лешину невиновность докажет, и его отпустят. И суд на его стороне будет. И остальное блюстители правопорядка сами распутают. Им за это деньги платят.
Оказалось, не все так просто. И Ковалев молитвами Льва Германовича теперь будет недоступен для меня. Сколько раз убеждалась, что излишняя самоуверенность и поспешность вредят. И эмоции тоже вредят делу. Только холодный расчет. Ведь это уже проверено опытом.
Я тяжко вздохнула. Сделанного не поправишь. Придумаю что-нибудь. Вот навещу дам Игоря Игоревича и придумаю. Они теперь измучились в неизвестности: Валентина Николаевна не знает, куда супруг подевался, а Лена вся извелась от мысли, что ее любимый человек потерял остатки совести.
Верное решение. Вот с них и начну. По телефону такие новости не сообщают. Лучше встретиться лично и все объяснить. Пообещала же я ему опеку, в некотором смысле. Менять решения не в моем стиле. «Если я чего решил, так выпью обязательно». Может, Валентина Николаевна в силах чем-то помочь мне.
Валентина Николаевна отдыхала после суток. Я ее, видно, разбудила:
— Простите меня великодушно. Я по поручению Игоря Игоревича…
Мой рассказ ее шокировал. Она тихо плакала, вытирая слезы кухонным полотенцем:
— Это все, конечно, ужасно. Мне так больно, словами не выразишь. И в то же время я понимаю, почему он поступил так гадко. Ведь он в последнее время с ней не ладил. Разумеется, если кто-то очень хотел, чтобы его посадили за убийство Танюши, так бы оно и вышло, все шишки на него свалились бы. Но все же как он мог, Таня?! — она зарыдала. — Он же ее так любил. Он просто испугался, испугался… Боже, как все это гадко. Как мерзко. И как больно! Маленькая моя девочка, ты и после своей смерти с предательством родного человека столкнулась. Как мне с этим жить, Таня?!
Что я могла ей сказать? Эту фразу я ухе слышала сегодня. Я, конечно, постаралась утешить ее, как только могла. Но разве в данном случае можно помочь человеку смириться со своей бедой? Он должен пережить ее заново тысячу раз, постоянно мучая себя страшными воспоминаниями. Только тогда, когда душа уже устанет мучиться от нее вновь и вновь, боль притупится. Она не исчезнет, нет. Это никогда не проходит бесследно. Но боль все же притупляется "со временем. Время лечит.
— Валентина Николаевна, как вы считаете, могли у вашего мужа быть враги, которые, чтобы засадить его в тюрьму, решились на такое преступление?