Самсонов, принеси кассету.
Воронин вставил видеокассету в ВМ и нажал кнопку. Руки Савичева, лежащие на закусочном столике с колесиками, дрогнули, и тот упал с грохотом и звоном, усеяв пол осколками тарелок и бокалов.
На экране телевизора Алексей увидел хрупкую миловидную женщину лет сорока трех, которую деликатно, но очень крепко и надежно держали под руки Нагиев и Башков.
Эта женщина была его мать.
— Алеша, мне велели обратиться к тебе, — сказала она почти спокойно, лишь дрожащие губы выдавали то смятение и страх, что владели ею безраздельно, — так вот… Я сегодня приехала в ваш город… меня привезли из Питера люди господина Воронина… очень любезные господа. А встретили меня тут господа еще более любезные и предупредительные. Алеша, я прошу тебя, выполни все их требования… пойми, не на этом плюгавом негодяе Воронине и его шайке тактичных головорезов сошелся клином свет белый… за ними стоит еще кто-то… большие деньги, большая кровь. Я понимаю, что это нехорошо перед командой, особенно после того, что сегодня услышала по телевизору про Смолинцева… он ранен, бедный. Если на тебе хотят нажить деньги, родной… прости, что я тебе так говорю… ну, не стоят эти деньги крови твоей и моей, как пролили они уже кровь Макса.
— Достаточно, — сказал за кадром голос Воронина, — выключайте камеру. Благодарю вас, Анна Сергеевна. Я думаю, в самом скором времени вы увидите вашего сына.
На этих словах президент ХК «Сатурн» отключил запись.
— Какая же ты сука, Воронин, — бесцветным, совершенно без выражения, голосом проговорил Савичев. — Хорошо, я не стану играть за «Кристалл». Обо всем остальном мы поговорим, когда я увижу вот здесь мою мать.
— Я здесь, Алеша, — сказала Анна Сергеевна и вошла в комнату.
— Мама! — изумленно воскликнул он.
— Что это с тобой такое? — спросила она, осторожно обнимая сына.
— А это..; — начал было Воронин, но Савичев вскочил и буквально рявкнул на него:
— Воронин, дай поговорить с ней наедине, а? И этого своего, — Алексей махнул на охранника, собирающего осколки переколоченной посуды, — забирай!
Вадим Николаевич как-то странно посмотрел на Анну Сергеевну, и она ответила ему коротким взмахом густых и длинных ресниц.
— Хорошо, я вернусь через полчаса, — произнес он и вышел вместе с охранником.
— Где они нашли тебя, мама? — спросил Савичев, тщетно пытаясь стереть с лица Юлину нательную живопись.
Анна Сергеевна присела на краешек кресла и осторожно глянула на сына.
— В Петербургском аэропорту, прямо с трапа сняли, вежливо так, под ручки.
— Что говорили?
— Сказали, что, дескать, у вас замечательный сын, Анна Сергеевна, даже чересчур, но свои таланты он тратит не там, где надо. Потому посодействуйте наставить его на путь истинный. Ну и проехались до Тарасова.