Фриволите и макраме - мужской взгляд. Резной полисад и...не только он...("Сделай сам" №2∙2002) (Попова, Дзюба) - страница 100
Это весьма располагало к нему деловых людей, особенно таких, которые сами занимались устройством оранжерей в своих домовладениях, например, член большого семейства Хлудовых. На средства брата и сестры Хлудовых Василия Алексеевича и Варвары Алексеевны (в замужестве Морозова) был выстроен каменный дом для лаборатории. В начале 70-х гг. Василий Алексеевич подарил саду коллекцию орхидей из Рангуна. Крупная коллекция орхидей была куплена Вобстом у Н. С. Львова. Вслед за этим сам Вобст в начале 80-х гг. привез из заграницы 400 оранжерейных и тепличных растений. Мир Университетского сада был для него подобен космосу, в котором он не мог не чувствовать себя богом!
В.А. Хлудов среди близких родственников на веранде своего загородного дома. 1900-е годы
В. А. Морозова (Хлудова) 1890-е гг.
Аллея в Хлудовском парке в Сочи. Почтовая открытка начала XX в.
Образ жизни его самого поражал современников, В любое время года Вобст львиную долю времени проводил в уходе за взращенными им представителями растительных царств всех широт и поясов. Ни метель, ни непогода, ни даже болезнь не могли удержать его дома. А жил он, естественно, тут же. Быстро отобедав в своем более чем скромном жилище, он вновь устремлялся к своим детищам — растениям и цветам. Едва дождавшись утра, Вобст первым появлялся в оранжереях, парниках и теплицах. Врет было для него главной ценностью, ибо от наличия его зависели здоровье и красота лелеемого им сада, этого удивительного московского пристанища мировой флоры.
Заслугой Вобста было то, что и в начале XX в. парк, или, как его иначе называли, дендрологический отдел сада, был в весьма хорошем состоянии. О его сокровищах подробно рассказывалось в путеводителе по Москве, выпущенном издательством Сабашниковых в 1917 г. Это были и дуб Кауфмана, и американский грецкий орех, и маньчжурский ясень, и даурская лиственница, посаженная, по преданию, еще Петром I. Дальнейшая судьба сада изобиловала драматическими моментами, но это уже другая тема.
Густав Федорович был главным образом практиком и лишь немногие результаты своих изысканий оформлял в виде ученых трудов. Самая заметная его работа посвящена воспитанию, размножению и содержанию азалий.
Как замечательный знаток растений и цветов Вобст был известен далеко за пределами старой столицы России. Р. И. Шредер назвал его именем одну подмосковную иву и породу тополя.
Будучи человеком чрезвычайно добрым, Вобст никому не отказывал в консультациях. Друзья и даже шапочно знакомые с ним люди очень ценили его порядочность и аккуратность.