17
Восемь с половиной улиц. Вот примерно все, что было в деревеньке, где мы прятались.
Была пиццерия, она находилась в убогом местном торговом центре, маленькое отделение банка – по совместительству отделение почты, продуктовая лавка и площадь, где по вечерам молодежь может встречаться, чтобы жаловаться друг другу, что в этой дыре нечего делать. Была осиротевшая остановка; номер автобуса, который останавливался там, давно стерся с железной таблички. Были большие дома: со стороны фасада ухоженный палисадник, а позади, за забором, сосновый лес, испещренный полянами. Были длинные дорожки, которые вели через лес к уединенным домикам, сдававшимся посуточно; там без помех могли провести ночь влюбленные пары, пары, влюбленные наполовину, и пары, которые убегают от тех, кто пытается их убить.
В это время на улице не было ни души. Я несколько раз обошел деревню, держа руки в карманах, от моего дыхания шел пар. На третьем круге, когда проходил мимо закрытой пиццерии, я заметил его на скамейке возле автобусной остановки.
До этого, незадолго до закрытия, я зашел в пиццерию. Я был единственным клиентом, и, пока моцарелла медленно плавилась, я вдруг собрал, включил телефон и позвонил ему. Мы назначили час и место, и я выключил телефон.
Теперь он сидел там, как в старом фильме нуар.
Последние полтора дня мне казалось, что я живу в кино. Вначале, еще дома, у виска свистели пули, потом огромный амбал взломал дверь в квартиру Уильямсон, потом мы убегали через окно – совершеннейшее киношное клише.
И вот теперь эта ночная встреча. Как будто два дерзких шпиона знают, что в комнатах повсюду жучки и камеры, и потому встречаются на улице.
Пустынная улица – ночь
Дан медленно идет. Мы видим, что некто в кепке ждет его на скамейке, тень козырька чернеет на фоне желтоватого света дальнего уличного фонаря. Скамейку окутывает туман. Этот человек поворачивает голову. Дан подходит и садится рядом. Дан – настоящий мачо, уверенный в себе. И выглядит, кстати, хорошо.
Улица. Скамейка заброшенной автобусной остановки – ночь
Мы видим, что этот человек на скамейке – мужчина. Он смотрит на Дана.
Дан
Я думал, ты появишься в образе горничной. Щетина тебе идет.
Мужчина
А я думал, что ты воспользуешься каким-нибудь паролем, чтобы понять, что я – это я.
Дан
Паролем еще можно воспользоваться.
Мужчина
Это дурацкий пароль. Я пользуюсь им, только чтобы ты чувствовал себя увереннее.
Дан
О’кей.
Мужчина ненадолго задумывается. Наконец он нехотя заговаривает, приподняв бровь.
Мужчина
Серебристая ящерица любит слизывать
Шершавым языком божественный хумус