Мои руки выглядели так же, как раньше. Руки молодого человека, с тонкими пальцами, но пальцы были длиннее и белее, чем мне помнилось.
Откуда-то сзади доносилась очень тихая музыка регги, она шла как будто от радио, которое было скрыто за плотной занавеской.
– Как дела, мистер Арбель? – услышал я хриплый голос. – Как вам кажется, вы успеете закончить это сегодня?
– Это мой третий, Карлос, – услышал я голос, похожий на мой, только более глубокий и гораздо более хриплый. Я не поднимал головы от стола, мой взгляд был сосредоточен на маленькой материнской плате.
– Третий? – переспросил он. – Так что ты здесь делаешь? Иди домой, парень. Все уже ушли, ты один остался.
Второе, что мне запомнилось, произошло после пробуждения от этого сна. Было очевидно, что я скучаю по своему прежнему телу и почему-то из-за операции по удалению аппендикса мне приснился сон о том, как я копаюсь во внутренностях браслета.
Я быстро проснулся, как бывало раньше, когда мне казалось, что за моей кроватью кто-то стоит. В этот раз там тоже никого не нашлось.
Была поздняя ночь, но спать совершенно не хотелось, мое тело использовало всю энергию сна, которая ему была нужна. Я стал размышлять о своем сне. То, что в больнице на моем запястье снова сгорел браслет, было плохим знаком. Будет очень трудно обменяться обратно, в мое прежнее тело, и, видимо, это объясняет, почему прошло так много времени, а я все еще здесь. Впрочем, может случиться, ну может же, что, когда кто-нибудь направит вызов мне (а не я ему), все будет иначе.
Я поднял руку и понял, что браслета на ней нет. Вернувшись домой, я забыл надеть запасной.
Я вскочил с кровати, побежал к лестнице, чтобы спуститься в кабинет и найти новый браслет, но, когда я проходил мимо окна, что-то зацепило мой взгляд. Я остановился и выглянул.
На поляне между домом и лесом кто-то стоял. Высокий мужчина, одетый в блеклый кожаный жакет и узкие джинсы. Он стоял и смотрел на дом. Лунный свет освещал его лицо и придавал ему яркий и болезненный оттенок. Бледный, безголосый призрак в джинсах, который стоит столбом и смотрит на дом.
Наконец он стал шевелить головой, оглядывать дом от стены до стены, как будто измеряя что-то взглядом.
А потом медленно, тяжело поднял взгляд наверх, к окну, прямо на меня.
Я отпрыгнул в сторону и приник к стене.
С ужасом я вглядывался в темноту. Видел ли он меня? Попытается ли он войти? Может быть, в доме уже кто-то есть – и он ждет, пока этот человек выйдет?
Я слышал свое дыхание. Пытался успокоиться. Мой взгляд блуждал по комнате, пытаясь оглядеть самые темные уголки и убедиться, что там меня никто не подстерегает.