— …ну!
Я распахнул глаза и тут же зажмурился. Яркие светодиоды в коконе тренировочной капсулы всегда меня раздражали.
Да и вообще, кому может нравиться висеть в стеклянной банке, будто заспиртованному экспонату? Тем более, когда все нейронные связи замедлены, и мышцы вяло реагируют на обычные команды мозга.
— Не понял, — хрипло вырвалось у меня.
Горло было не то, чтобы пересохшим. Оно с непривычки засипело, словно бы не издавало звуков уже несколько дней.
Ноги, если их вытянуть, чуть-чуть не доставали до пола. Как и положено, меня окружало стазис-поле, позволявшее моему телу висеть в небольшом внутреннем пространстве. Неудивительно, ведь конечности во время «иллюзии» дёргаются так сильно, что танцор позавидует, и нужна была хоть какая-то свобода.
За красноватым стеклом угадывались мутные силуэты «умников», занятых своими делами. По самому стеклу пробегала уже знакомая рябь — граница стазис-поля. Она же, насколько я знал, заодно служила и защитой от моих псионических всплесков.
Я почувствовал, как у меня перехватывает горло от волнения.
Так это ж… вашу толчковую псину, умники хреновы! Это что ж, получается, всё это время я и вправду был в тренировочной капсуле? Это и вправду была иллюзия?!
А как же… Как там Эвелина?!
А Хромой?
Васёк мой, в конце-то концов?!
Непроизвольно я задёргался, и меня стало переворачивать по инерции. Я сразу же замер, с первобытным страхом глядя на чёрный зёв аннигилятора в самой крыше капсулы.
Оружие, способное испепелить за долю секунды, находилось здесь не просто так, ведь псионик — это потенциальный источник повышенной опасности. Тем более, псионик-солдат, который обучен убивать.
Во время «тренировочной иллюзии» он может достигать своих крайних состояний, не на шутку напрягая имплант, и легко сорваться, превратиться в неконтролируемого убийцу.
Первым делом обезумевшего псионика пытались остановить ударом тока, в надежде просто отключить. На моей памяти, правда, никого ещё так не остановили.
Вторым делом запускалась программа в импланте на самоуничтожение. Вместе с мозгом… Жжёного псаря делали, как говорится.
Ну, и третий заслон — физическая ликвидация.
Установленный в капсуле специально для этого аннигилятор представлял из себя чёрный круг, изредка посверкивающий внутри заряженными частицами. А вокруг четыре светильника…
Пробоина и четыре Луны. Эх, как символично.
Обычно на любого, даже самого матёрого псионика хватало второй фазы. Умники обожали потом изучать тела «горелых псов», считая, что так они приближаются к полноценному освоению пси-поля.