— Ущипни меня Незримая! Как ты… как смог победить Иного?
Пошатываясь, я встал.
— Долго объяснять.
Если честно, я и сам не понял, что вообще произошло. Никаких тебе энергоконтуров, потоков псионики… Всё, прямо как в боевой иллюзии.
Дрожь под ногами и посыпавшаяся сверху каменная крошка намекнули, что дела у нас не очень. По пещере пронёсся гул, заскакали по стенам световые зайчики, поднялись порывы ветра.
Мы все одновременно уставились на скалы, за которыми скрывался разбушевавшийся Вертун.
Эвелина и так была бледной, а тут она, кажется, побелела ещё. Избранница выпрямилась, оторвавшись от мальчишки.
— Ты должен его закрыть! — её палец указывал на скалы.
А за ними уже вырывались вихри чёрного с красным. Кажется, убийство этого Иного не понравилось Вертуну.
Я поморщился, понимая, что сил у меня практически не осталось. Вот извините, конечно, но если это опять какая-нибудь иллюзия будет, то я просто сойду с ума.
— Привратник, я помогу тебе, — Эвелина воздела руки к потолку, — Незримая, яви же нам свою волю! Помоги избавить этот мир от зла…
Она срывающимся голосом запела какую-то молитву, а я в недоумении повернулся снова к Вертуну. Тот уже заметно вырос, и края вихревого бурана поднимались над скалами, которые покрылись трещинами.
Новые порывы горячего ветра ударили в лицо. С потолка сорвались уже более крупные обломки, стали падать совсем рядом.
Как там говорил тот голос? Здесь нужен привратник?
И, словно издеваясь надо мной, он не заставил себя ждать. Только сказал совсем другое:
«Беги!»
Где-то в другом конце пещеры, среди адского месива всполохов от Вертуна, мелькнула тень собаки. Я стоял всего мгновение, переваривая услышанное и увиденное.
— Понял, не дурак, — вырвалось у меня.
И, резко сорвавшись с места, я грубо хватанул за шкирку Хромого, чуть не поддав ему пинка.
— Вперёд!
К счастью, пацан понял сразу. Он и так до этого смотрел на творящееся круглыми глазами и едва сдерживался, чтоб не сигануть с места.
— Деверь, Чёрную Луну тебе в душу! — выругалась Эвелина, когда я грубо вырвал её из религиозного экстаза, схватив за руку, — Ты же привратник, ты должен…
Что там должен привратник, я уже не слушал, а просто бежал, таща чернолунницу чуть ли не волоком. Потому что моя интуиция кричала, что дела у нас обстоят даже хуже, чем под орбитальной бомбардировкой.