Глава 88. В кои-то веки высокомерен
Оба пялились друг на друга. И Юнь и Лянь Чэнюй достигли критической точки в своём противостоянии. Первым настоящим врагом И Юня в этом мире стал именно Лянь Чэнюй.
— Лянь Чэнюй, я хочу сразиться с тобой! — выпалил И Юнь в сердцах, сдерживая себя уже очень долгое время. Он наконец обрёл необходимую силу, и теперь даже если Лянь Чэнюй и Яо Юань вместе нападут на него, И Юню было нечего бояться.
В таких обстоятельствах, единственное, что И Юнь желал больше всего — это зверски избить Лянь Чэнюя. И если возможно, он хотел искалечить Лянь Чэнюя так, чтобы тот не восстановился до самой смерти!
Мелкий ублюдок, какого хера ты творишь?
Лянь Чэнюй не знал, что случилось с И Юнем, он лишь чувствовал, что этот пацан слегка изменился. Однако, он не мог сказать, что в нём изменилось.
— Гм! Для чего всё это? Погоди, только не говори, что ты хочешь подраться со мной? Ты ещё не достоин этого! — Лянь Чэнюй сжал свой голос в линию, отправив его напрямик в ухо И Юня на десятки Чжанов.
И Юнь не знал этой техники. Чтобы разговаривать с Лянь Чэнюем ему приходилось кричать, отчего он мог выглядеть довольно глупо.
«Чёрт, я должен узнать эту технику.»
Основываясь на новеллах, прочитанных в прошлом, И Юнь знал, что для мастера, открывшего Жень-май и Ду-май, не составит труда выучить подобную технику.
Но даже если он не имел возможности говорить, это не значит, что у него не было других способов ответить.
Он поднял руку, и указав на Лянь Чэнюя, разжал мизинец на руке. Даже в другом мире, этот жест означал презрение к человеку, сильно провоцируя людей. Лицо Лянь Чэнюя застыло:
— Ты покойник!
И Юнь лишь усмехнулся, проигнорировав Лянь Чэнюя.
Высокомерие?
Именно, это было высокомерно!
И Юнь не был сдержанным человеком. В прошлом ему приходилось постоянно сдерживаться, потому что он был слабым человеком, и потому мог лишь терпеть. Но теперь он обрёл настоящую силу, и никто в племени Лянь больше не мог угрожать ему. Так зачем ему сдерживаться?
— Жалкий раб, как ты смеешь так неуважительно относиться к своему господину? — Тао Юньсяо, стоящий неподалёку, заметил ситуацию с И Юнем. Он вспомнил слова Лянь Чэнюя, что И Юнь был из племени Лянь. Для Тао Юньсяо такой соплеменник был равнозначен рабу.
Но этот раб посмел поднять мизинец на Лянь Чэнюя. Такая наглость заслуживает смерти.