Выпало: 13-25-11 — «Божественный промысел поможет Вам избежать смертельной опасности».
Ого! Такое мне еще ни разу не выпадало; если сейчас кости предупреждают о смертельной опасности, а вчера было «Вас обвинят…», то что меня ждет в ближайшее время?
«Что делать-то?!!» — подумала я, находясь в смешанных чувствах.
Ответ пришел оттуда, откуда я его никак не ожидала.
— А что мне было отвечать? — занавески в приоткрытом окне слегка колыхнулись, выдавая кругложивотую фигуру подошедшего. — Она же, кгм, журналистка, интервью взять хотела… Да… а у меня, мероприятие на носу! Вы же, хмы-хмы, знаете, Алексей Никитич, КТО к нам приезжает, мы запланировали ТАКИЕ бои, такие… — Он говорил тихо, и мне пришлось затаить дыхание, прижавшись к побеленной стене около окна.
Сердце колотилось — ниточка обнаружилась!
— Разумеется, готовы… Я, конечно, отвлеку, найду, э-э, что сказать… Но как проконтролировать газету?.. Вообще отказаться? А вдруг — подозрение? Журналисты они ведь, хм, такие… Не дай Бог, до чего докопается — мы ведь от одного слушка в дерьмо провалимся по уши!.. Какая из себя? Ну-уу…
Какая… высокая такая… странная — черные кубики в руках вертит… а глаза такие, хгм… цепкие… Кто-кто? Почему — Ведьма?!. Ах, Бог ты мой!.. Да…
Если опять — отправлю прямо к вам!..
Повисла долгая пауза. Я едва дышала, проклиная пот, градом катившийся по щекам.
— Нет, Алексей Никитич, — отозвался наконец толстяк, еще более понизив голос, — победителем во втором бою будет Полкан, тот бульдог с обрубленным хвостом, помните?.. Как Великан? Хм… Да порошочком его замедлим, и нечего тут… Да… Да, я буду. На пустыре? Конечно, сводим, все покажем, и зрительские места — там, кстати, сиденья привезли, — и загоны… Сейчас — четверо. Кушают нормально… Алексей Никитич, ими, хым-хым, Племянник ведает, вы лучше у него спросите… Добираться? Хм… Вечерком, как стемнеет: ребята всегда там. На «тройке» до Шестой Дачной, потом — на «шестерке» до конца. Ну а там — не ошибетесь… Глухое место. Ори — не услышат. Приметы знаете?.. Вот и отлично… Да, предупрежу… гм… если дозвонюсь… Понял…
Разговор с таинственным Алексеем Никитичем, похоже, восстановил пошатнувшееся деловое и уверенное состояние в толстом организаторе собачьих выставок… и собачьих боев под их прикрытием: он еще немного пошутил, перебираясь на темы, безопасные для него, но не возбуждающие меня.
Удостоверившись, что ничего интересного сказано больше не будет, я тихонько перемахнула через ограду парка и устремилась к себе домой — приводиться в божеский вид.
Теперь, когда мотивы, состав преступления и его участники были налицо, я стремительно разрабатывала план действий.