просто так, мимоходом.
– Слишком позднее время для таких маленьких, – сказал он. – Это ваш ребенок?
– Нет! – Эмира рассмеялась. – Я ее бебиситтер.
– Да, но… при всем уважении, в данный момент вы явно не похожи на бебиситтера.
Эмира ощутила, как у нее кривится рот, словно она проглотила что-то слишком горячее. Она поймала взглядом отражение в дверце холодильника и увидела себя во весь рост. Черты ее лица – пухлые коричневые губы, крошечный нос, высокий лоб под черной челкой – были почти неразличимы. Черная юбка, топ в обтяжку с глубоким треугольным вырезом, густо подведенные глаза – все это тоже не желало как следует отражаться в длинных панелях из толстого темного стекла. Эмира видела только что-то очень темное и худющее – и хвостик светлых волос, принадлежащий Брайар Чемберлен.
– Окей, – выдохнула она. – Я ее бебиситтер, и ее мать позвонила мне, потому что…
– Простите, мне так неловко, но… Я просто… – Та женщина двинулась к ним из конца ряда, ее очень потертые кроссовки поскрипывали при каждом шаге по плиточному полу. Женщина прижала руку к груди. – Я сама мама, и я услышала, как малышка сказала, что она сейчас не с мамой, а поскольку уже так поздно, я слегка встревожилась.
Эмира посмотрела на нее и рассмеялась. Единственная мысль, крутившаяся в голове, была совсем не взрослая, но ни о чем другом Эмира думать не могла. Это вот ты сейчас на меня настучала, да?
– А куда… – Брайар показала пальчиком, – куда эта дверка?
– Секунду, бусинка. Окей… – сказала Эмира. – Я ее бебиситтер, и ее мама позвонила и попросила ее забрать, потому что у них там возникла внештатная ситуация и нужно было увести ее из дома. Они живут в трех кварталах отсюда. – Эмира почувствовала, как натянулась кожа на шее. – И мы зашли посмотреть на орехи. Мы их не трогаем, ничего такого. Мы просто… в общем, мы сейчас очень интересуемся орешками, так что… вот.
У охранника на миг раздулись ноздри. Он кивнул сам себе, будто отвечая на вопрос, и сказал:
– А вы ненароком не употребляли сегодня спиртного, мэм?
Эмира закрыла рот и отступила на шаг. Та женщина рядом с охранником поморщилась и произнесла: «О боже».
Эмире теперь открылся вид на ряд мяса и птицы. Покупатель в футболке «Пенн-Стейт» стоял не шевелясь и откровенно прислушивался. И это, в придачу к невысказанным, но подразумеваемым обвинениям, вдруг показалось невыносимо унизительным, будто Эмире вслух объявили, что ее имени нет в списке приглашенных.
– Знаете что, – сказала она, – ладно. Мы можем и уйти.
– Минутку. – Охранник выставил ладонь. – Я не могу вас отпустить, потому что дело касается ребенка.