– Трам-парарам, ну ты меня уморила. – Зара наклонилась к Брайар: – Дай лапу. Молодчина, подруга. Все, меня нет.
– Ты уходишь? – спросила Эмира.
Зара с бешеной скоростью что-то строчила в телефоне:
– Похоже, кому-то сегодня повезет.
Эмира перебросила через плечо длинные черные волосы:
– Мать, ты делай как знаешь, конечно, но он такой прямо совсем белый-белый.
Зара толкнула ее:
– На дворе две тыщи пятнадцатый, Эмира! Да, мы можем!
– Угу.
– Спасибо, что подвезла. Пока, сестренка.
Зара пощекотала макушку Брайар и повернулась уходить. Под удаляющееся цоканье ее шпилек «Маркет депо» вдруг сделался очень белым и очень пустынным.
Брайар заметила отсутствие Зары, только когда та уже скрылась из виду.
– Твоя подруга, – сказала она, тыча пальцем в пустоту. Два передних зуба выдавались вперед, нависая над нижней губкой.
– Ей пора спать, – ответила Эмира. – Хочешь посмотреть на орешки?
– И мне пора спать. – Брайар запрыгала вперед по сияющим плиткам пола, держась за руку Эмиры. – Мы будем спать в магазине?
– Не-а, – ответила Эмира, – мы еще чуточку тут побудем, и все.
– Я хотю… я хотю понюхать тяй.
Брайар всегда было важно знать, что в каком порядке будет происходить, и она беспокоилась, если этот порядок нарушался, поэтому Эмира начала объяснять, что можно сначала пойти посмотреть на орешки, а потом понюхать чай. Но ее объяснение прервал голос:
– Прошу прощения, мэм.
За голосом последовали шаги, и, когда Эмира обернулась, перед носом у нее сверкнула золотая бляха охранника. Наверху значилось: «Служба безопасности», а внизу, полукругом: «Филадельфия».
Брайар показала пальчиком вверх, на лицо охранника.
– Это, – сказала она, – не почтальон.
Эмира сглотнула слюну и словно со стороны услышала свой голос:
– О, привет.
Мужчина стоял прямо перед ней, просунув пальцы в петельки для ремня, и он не поздоровался в ответ.
Эмира коснулась своих волос и сказала:
– Вы, что ли, закрываетесь или типа того?
Она знала, что до закрытия еще целых сорок пять минут, – по выходным «Маркет депо» работал до полуночи, стерильный, безлюдный, набитый товаром, – но хотела, чтобы он услышал ее голос, услышал, как она говорит. Подальше, в другом конце ряда, за темными бакенбардами охранника, Эмира заметила еще одно лицо. Та седая, спортивного вида женщина, которая вроде бы умилилась при виде танцующей Брайар, стояла теперь, скрестив руки на груди. Магазинную корзинку она поставила на пол.
– Мэм, – сказал охранник.
Эмира подняла взгляд на его широкий рот и маленькие глазки. Он выглядел как человек, у которого большая семья из тех, что проводят выходные вместе, целый день с утра до вечера, а не как человек, который назовет тебя