— Так, балуюсь…
— Возьми! Фронтовая. Мне бросать курево, а она со мной — покоя не дает. — Он улыбнулся. — И сам не кури, разве когда прижмет… Нам еще многое на земле сделать надо!
2
На совещание собрались у Подложного. В кабинете мест не хватило, и часть народа толпилась в приемной, где обычно стучит на машинке Люба Калинович. Тут все курили и переговаривались.
Горобец и Алик сидят у окна напротив двери. Им виден Кержов. Он посапывает колесовской трубкой и трясет ею в кулаке — знак Сергею, чтобы не волновался. Горобец поджал губы, ждет, когда Черемизин даст ему выступить. Народ настроен вроде бы добродушно, многие улыбаются, подмигивают Сергею.
Бочкарев перед началом сказал ему:
— Ну, Горобец, если твоя возьмет — бутылку ставлю!
— Не твоя, а наша! — ткнул Бочкарева и себя в грудь Кержов. — И за спиртом ты побежишь, понял?
Сергей только усмехнулся, а Бочкарев, не глядя на Кержова, продолжал обнадеживающе:
— Ты учти, если план примут, за него триста рубчиков полагается. Надо напирать!
Вступительное слово было за райкомовским инструктором. Он хоть и не сказал прямо, да все поняли, что Колесов с ним разговаривал, просил разобраться. Потом Черемизин объяснял суть дела. Когда говорил, не смотрел на Горобца, может, не хотел смущать его раньше времени. Закруглился он образно:
— Монета стоит ребром, товарищи, а куда она упадет — от нас зависит. Если орел, — значит, строить мастерскую, а решка — зимовать по-старому. Вот послушаем сейчас Горобца и решим. Давай, Сергей Никандрыч, твой черед!
Подходя к маленькому столику, за каким обычно писал Бочкарев, Сергей испугался чего-то. Разложил чертежи на столе, все ожидают слов его, а он начать не может. Кто-то подзадорил из коридора:
— Не бойсь! Пузыри пустишь — круг кинем!..
— Да сами вы знаете, какой у нас гараж, — начал Сергей, — название одно, а это же курятник. Матицы заденешь плечом — рухнут, только пух пойдет. А в щели по стенам не ладонь — шапка пролезет…
Он старался смотреть каждому в лицо, и говорить им — Реснянскому, Миновичу, Копишеву — каждому отдельно. И когда он видел по их глазам, что они его понимают, становилось ему спокойнее. Не волнуясь почти, рассказал он без утайки, на чем не сошлись они с Подложным. Тот, мол, тоже понимает, что гараж — дело выгодное, а денег не дает. Сергей и руками развел:
— Константин Николаевич к экономисту отсылает, а тот обратно. В общем, сказка про белого бычка. Стал с ними ругаться, а они на Бочкарева спираются. Мол, с него штаны снимать надо: он деньги перерасходовал и не починил ничего.
— Да что там было, — возразил Бочкарев, — капля, триста рублей, дырки замазать не хватило!