— Нет, — ответил дедок. — Верней, слышал, но видеть раньше не приходилось.
— И ничего. Жили как-то. Так нет же! Это всё было неправильно! Придут драконы и научат нас, убогих, как нужно жить!
«Алекс, держись, мы скоро. Наши уже в пути!» — раздался в голове голос Алины. Я не сразу понял кто это, а, сообразив, опешил:
«Алин, в чём дело? Я — в норме. Мы с мужиками беседуем. Почему держись? Что случилось?»
«Просто беседуешь? — как-то недобро переспросила женщина. — И всё?»
«Да. А что?»
«Вот девчатам и объясни, что ты просто с мужиками беседовал», — с досадой в голосе проговорила ведунья и отключилась.
Я услышал дробный стук ног со стороны дома Алины и, через секунду, на тропинке появилась растрепанная Анфиска, бежавшая к нам со скоростью опаздывающей электрички. В памяти отпечатался звериный оскал красивых губ, и ярость в глазах девушки.
С ходу Анфиска, как хороший джигит, упала на оба колена и, скользя по молодой траве, выпустила в Асгерна какой-то шипящей дрянью. Шар, со свистом и шипением, врезался в защиту, поставленную Асгом. Вот что значит боевой опыт! Маг среагировал мгновенно, накрыв куполом щита себя и дядьку Федора. Первый тенью исчез в ближайших кустах.
Резко выкинув вперед руку, Анфиска запустила в мужчин очередной шар, поменьше размером, который со свистом срикошетил от экрана, и ушел в сторону, как соломинку перебив довольно толстую березу. Тут подоспела миниатюрная Ия, и, закрыв собой Анфиску, выставила перед собой открытые ладони. По ушам ударил ультразвук.
Васса, неожиданно для своей комплекции, очень быстро выскочила на прямую видимость и активировала магическую заготовку. Между мной и упавшими на землю Асгерном и Неркуловым возник сиреневый щит. Маг и барон корчились на земле, зажимая уши руками.
Всё это произошло за какие-то доли секунды. Я рванул вперед, перетекая в боевую ипостась. Щит оказался очень вязким, поддался с трудом. Краем глаза видел, как в руках Анфиски начал формироваться молочно-белый шар, как на поляну выскочила Власта, с распущенными волосами, замахиваясь в сторону мужчин полупрозрачным копьём.
— Сто-о-о-я-а-а-ть! — взревел я, переходя на инфразвук. Это сработало как команда в известной детской игре «Море волнуется раз…». Мои девчата замерли. Как будто их поместили в стазис. Только глаза их бешено вращались, зыркая то на меня, то на моих «обидчиков». А это значит, что они всё видят и понимают.
Моё сердце гулко стучало в висках. Тошнота подкатывала к горлу. За спиной стонал дед Федор, Асгерн шепотом матерился.
Тяжело дыша, я смотрел на застывших восковыми фигурами девушек. Что произошло? Они обкурились или мухоморов объелись? И что с ними теперь делать?