Я подошел к нему на шаг — летать расхотелось, вдруг шар притянет меня, притянет да и поглотит. Чушь, но разве во снах чушь — редкость?
Приглядевшись, я увидел на шаре темные пятна.
Я обошел его со всех сторон. Что это? Искусственная шаровая молния? Чувствовалось, что в нем много энергии. Красной энергии.
Красная ртуть, пришел на ум алхимический термин. Действительно, шар казался необычайно тяжелым. Казался — не точный термин, кто требует точности от сна?
Шаги я услышал еще до того, как раздвинулась дверь. Но прятаться не стал. Ведь сон, а не явь. Да хоть была бы и явь, прятаться некуда.
Итак, дверь распахнулась — и вошли Алексей Александрович Романов и физик, Петр Аркадьевич Юмашев. До сих пор не спят, однако, — в моем сне.
— Гармоника не просто устойчива, она стабильна, — сказал Юмашев.
— Насколько стабильна?
— С учетом последних наблюдений я думаю, что она просуществует столько, сколько просуществует прототип, в данном случае — Бетельгейзе. Возможно, миллион лет, менее вероятно — миллиард.
— Меня вполне устроит и более короткий срок — лет сто, даже тридцать — но наверное.
— Тридцать земных лет, вы имеете в виду, ваше императорское величество? Время относительно, время гармоник относительно вдвойне. Но уверен — вернее, теория, проверенная измерениями, доказывает: за тридцать лет можно ручаться. Даже за триста — при умелом обращении с ГэБэ.
— ГэБэ? А при чем здесь госбезопасность?
— Госбезопасность при чем везде и всегда, но в данном случае ГэБэ — это Гармоника Бетельгейзе.
— Ну, вы, физики, продолжаете шутить, не спорю. Только предупреждайте: сейчас вылетит шутка.
— Если предупреждать, то вылетит совсем не шутка, а так… что обычно вылетает.
Со стороны виделось, что и Романов, и Юмашев нервничают и пытаются не подать виду, что нервничают, стараясь остроумным разговором нервность сгладить, унять, усыпить.
— Но — просто ради интереса, что все-таки будет через пятьсот лет?
— Мы ведь обсуждали это, ваше императорское величество. Гармоника разрядится. Вся энергия вернется в зет-пространство. Или почти вся. Земля уцелеет, я уверен.
— И на чем основана ваша уверенность, дражайший Петр Аркадьевич?
— Одна из первых гармоник была создана профессором Якушевым в 1908 году. Она была малостабильна и разрядилась через неделю после создания. В историю она вошла как Тунгусское Диво.
— Да, аргумент успокаивающий.
— За сто лет мы научились многому. В частности, не создавать гармоник голубых звезд.
— Значит, наши эксперименты не поколебали стабильность модели?
— Нет. Изъятая энергия составила микроскопическую величину.