— Сбивать придется, — обсуждали проблему наверху.
Сколько мог, я расширил пространство. Наверх выбирался с трудом — запыхался и устал. И высоко. Мне протянули черенок лопаты. Лестницу бы.
С ломом наперевес вниз спрыгнул Сергей. Удары размашистые, сильные, да и железо поржавела. Справится.
Но наступили сумерки, прежде чем он справился.
— Тут тело. Труп, — прокричал Сергей снизу. Мы надвинулись, стараясь рассмотреть. Темно.
— От света, от света отойдите. А лучше бы фонарь принесли, — попросил Сергей.
Сходить за фонарем вызвался я. Раздышаться после тяжелого воздуха ямы.
Звезд еще не было, одна Венера ярко горела у горизонта, но Венера не в счет, планета. И наверху облачко, невесть как и очутившееся там, розовело. Видно, солнечные лучи еще доставали до него.
С фонарем в руке я пошел назад.
— За смертью тебя посылать, — подгоняя, крикнул мне Валька.
— А куда торопимся?
— Да провалился Сергей, застрял. Ногу подвернул.
Я посветил вниз.
— Ты как там?
— Жив пока, — голос напряженный, натянутый. — Давай фонарь.
Я протянул его ручкой вперед:
— Держи.
Теперь стало светлее, но видеть особенно было нечего. Гроб, сбитые полосы железа, бурого от земли, проломленная крышка, сквозь которую проглядывало нечто серое, неясное.
— Ну, как? — Валька все еще рассчитывал на златые горы.
— Мумия, мощи.
— А еще что есть?
— Сейчас, только ногу освобожу. Накололся, вроде.
Пятно света заметалось по сторонам.
— Может, поднимешься? А спущусь я? — предложил Валька.
— Не нужно, — голос доносился глухо, сдавленно. — Тут доски на шурупах.
Еще несколько ударов ломом.
— Ничего… Ничего особенного….
— Ты хоть зубы ему посмотри, — разочарованный Валька надеялся на соломинку.
— Сам смотри, блин, — стало ясно, что Сергей раздражен до крайности. Срывался он редко. На моей памяти — никогда. — Помогите выбраться.
Мы поспешно протянули ему черенок лопаты, было ясно, что вылезти ему непросто. Перегнувшись, я сначала принял фонарь, а потом, ухватив за одежду, пособил вкарабкаться вверх.
— Пустой номер, — прокомментировал Андрей. — Закон больших чисел, не все нам масленица.
Никто не ответил.
Захватив ломы и лопаты, мы поплелись обратно. Сергей хромал сильнее и сильнее.
— Давай, погляжу, — сказал Камилл. Он не стал упрекать нас, говорить, мол, я так и знал, пустая трата времени, но Сергей все равно отказался:
— Пустяки. Промою водой, и все.
Фонарик быстро садился, его луч, сначала ослепительно белый, пожелтел, и теперь освещал землю прямо под ногами, не дальше. Хорошо, Камилл предусмотрел насчет валежника, иначе были бы мы во тьме.
Похоже, все мы действительно возмечтали о сокровищах, пудах золота и горстях бриллиантов. Сейчас возбуждение ушло, сменилось унынием и подавленностью Всяк примерил на себя шкуру медведя, даже я — погрезил о «Лендровере», о своем домике. Свечной заводик под Самарой. Не всерьез, конечно, а так. Как бы.