Заполошная стрельба на соседнем холме. По склону медленно-медленно катится упавшая Женя. Чуть выше на холме стоит, привалившись к берёзке, немец. Явно ранен. Хотя нет. Уже убит. Неча по женщинам стрелять. Всё? Чёрт его знает. Фёдор перекликается с Соней. У неё пока всё тихо, никого не видно. Старшина даёт ей отмашку посмотреть, что с Женей, а сам осторожно выбирается на внешний склон холма. Надо поглядеть, чего там с немцем, приголубленным гранатой. Обана, жив, курилка. Везучий. Вся морда в крови, но это здоровенный шмат скальпа осколками с черепа снят. А сам череп цел, и других не предусмотренных природой дырок не наблюдается. Сначала связать супостата. Потом Фёдор снимает перчатки. Ладонями лапает кровоточащий череп диверсанта. Растирает его кровь себе по лицу. После этого начинает приводить в чувство немца. Как только тот очнулся, показывает ему охотничий нож и с кровожадной улыбкой отрезает половинку левого уха. Немец в шоке. Старшина демонстрирует окровавленный кусок мяса, насаженный на остриё ножа.
– Говори.
Не может быть, чтобы диверсант хоть немного по-русски не понимал. Хотя Фёдор по-немецки немного и разумеет, но чего-то сейчас вся фрицевская мова из головы вылетела. Один мат на языке вертится.
Диверсант нервно икает и, заикаясь и мешая немецкий и русский, начинает умолять не есть его.
– Сколько вас было?
– Drei[135].
Старшина, ухмыльнувшись, отрезает немцу правое ухо.
– Точнее!
– Трое, трое. Бруно ещё утром ваши девчонки ранили, и он, наверное, уже помер.
Продолжаем допрос. Их было четверо. Они должны были со стороны приглядывать за первой группой, помочь ей, если можно помочь, или сообщить командованию об обстоятельствах гибели первой группы. Утром они случайно нос к носу столкнулись с Ритой и Галей. Девчонки были убиты в перестрелке, но успели ранить в плечо командира группы и повредить радиостанцию. Когда хотели обыскать девчонок, взорвалась граната, и Бруно – радист группы схлопотал осколок в живот. Услышали перестрелку в районе расположения первой группы и решили выходить к ней. Одна упряжка сорвалась с привязи и убежала проведать своих знакомцев из первой группы. Глюпий-глюпий Hund[136]. На нартах Бруно лежал. Вроде бы всё.
– Какое задание было у первой группы?
– Разведка. Что-то тут вы скрываете. Надо было посмотреть – что?
Ладненько. Старшина зовёт Соню. Пущай забирает очередного пленного, а Фёдору надо ещё пройтись до подстреленного вдали командира второй группы. На хрена идти по сугробам? Можно и на собачках прокатиться. Съездил-привёз очередной труп. Что дальше делать? Жене не повезло. Три пули. Плечо, сердце, печень. Хреновый ты командир, Фёдор! За полдня от отделения в шесть бойцов всего двое на ногах остались и ещё один боец тяжело ранен. Корит себя старшина. Но что же всё-таки делать? Вдвоём ждать возвращения немецких поисковых групп? Не факт, что удастся со всеми справиться. Так что собираемся-пакуемся и бегом на станцию за подмогой.