— Пофехтовать можно. Но я бы хотел сначала переодеться. Могу ли я опять воспользоваться твоим гардеробом, Маэт?
— Конечно! Выбирай что захочешь! — пылко воскликнул тот. — Все мое имущество в твоем полном распоряжении!
— Вон, кстати, господин Ферен идет, — Торк кивнул на фигуру, показавшуюся из-за угла.
— Я пойду переодеваться, — сообщил Михаил, — а ты, Маэт, пока введи своего отца в курс дела.
Молодой человек попросил об этом неспроста. В его планы входило то, чтобы Ферен-младший поговорил со своим отцом до того, как это сделает Михаил. И, Маэт, конечно же, согласился. Он предполагал, что подобная просьба вызвана тем, что любые новости сын до отца донесет мягче и яснее, чем чужой человек.
Пока гость переодевался, Маэт успел рассказать отцу о всех сегодняшних событиях.
Выдержав небольшую паузу, молодой человек вышел из своей комнаты и приблизился к Ронелу. Он был готов к разговору. Надо сказать, что отец Маэта тоже был вполне подготовлен, находясь в своем состоянии «детектора лжи».
— Что я узнал?! — вскричал старший Ферен. Он выглядел очень взволнованным. — Это все правда, что мне рассказал сын? Ты — Нерман, наследный принц?!
Михаил откашлялся и с трагическим видом начал:
— Позволь мне рассказать все с самого начала. В этом мире у меня нет ни отца, ни матери. Есть только ишиб Аррал. Который спас меня, когда я только появился под этим солнцем. Почти всю свою жизнь здесь я провел в деревне Камор. Аррал обучил меня многим вещам, практически дал мне все, что мог. За что я чрезвычайно благодарен ему. Когда же пришло время увидеть «дядюшку», я отправился в столицу. Разумеется, король не признал во мне своего племянника. Да и как могло быть иначе? Ведь он думает, что его племянник мертв. Я никогда не видел раньше Миэльса, но он произвел на меня отвратительное впечатление. Более тупого и самодовольного человека мне, возможно, даже встречать не приходилось. После аудиенции я долго колебался, говорить ли о моих планах твоему сыну. Но потом решил — будь, что будет. И рассказал ему все, что решил рассказать!
Может быть, ловкий адвокат или даже опытный дипломат справились бы с задачей и лучше, но Михаил все равно превзошел сам себя. Он не сказал ни слова лжи. И теперь внимательно наблюдал за выражением лица собеседника. Оно менялось прямо на глазах. За время краткого рассказа Ронел пережил бурю противоположных по знаку эмоций, выражение его лица постоянно менялось… Наконец он успокоился и как-то по-доброму, легко улыбнулся.
Ферен-старший был счастлив. Долгое, долгое время он думал о том, что будет со страной, что будет с его семьей, с его детьми, что будет с ним. Он ярко видел распад и гибель страны. Еще лет пять подобного правления и, возможно, все было бы кончено. И вот блеснул луч надежды. И какой луч! Новый король! Да еще и благоволящий к его сыну.