– Я слышала, как Ава вернулась, – раздается за моей спиной голос Кэролин, а я уже почти позабыла о ее присутствии. – Я как раз ложилась. Было начало первого. Так что Ава говорит правду. От бензоколонки до нашего дома рукой подать.
По лицу Холдена пробегает тень воинственности.
– А где располагается ваша комната? – вонзает он в Кэролин ястребиный взгляд.
– В задней части дома. Над гостиной.
Детектив оборачивается ко мне:
– Ты зашла в дом через главный вход?
Я силюсь не повести бровью.
– Нет, через гаражную дверь, сбоку, – поднимаю я руку, чтобы указать направление, и тут же опускаю ее под взглядом детектива – в нем явственно читается: «Ну что, попалась?»
– Ты хлопала дверью? Выкрикивала что-нибудь? – спрашивает Холден.
– Я… нет, вроде бы нет… точно не помню…
На самом деле я отлично помню, что не делала ни того ни другого. И через гараж я зашла в дом именно потому, что не хотела разбудить Кэролин или дядю. Откуда мне было знать, что это будет моим алиби?
Я перехватываю взгляд, которым детектив обменивается с офицером Корделл, только что закончившей строчить что-то в своем блокноте.
– Ладно. И больше ты потом не уходила из дома? Тебе не захотелось помириться с Фордом?
– Нет, – мотаю я головой, ожидая очередного града вопросов, но Холден лишь молча наблюдает за мной, словно сам ждет от меня разъяснений. – Что?
– Значит, это была твоя последняя встреча с Фордом Саттером? – наконец прерывает молчание он.
То, как детектив акцентирует слово «последняя», сражает меня наповал. Потому что – да! Черт возьми! Это был мой последний разговор с Фордом. И он был ужасным, отвратительным. Хуже того! Я ненавидела парня в ту ночь! А теперь он мертв… И я больше никогда не смогу с ним поговорить…
Подавшись вперед и опершись локтями о стол, я пытаюсь дышать ровно.
– Ава! – побуждает меня к ответу детектив.
Но вскочивший с места дядя Тай снова рявкает на него:
– Дайте ей хоть минуту! Она только что потеряла лучшего друга!
И тут я срываюсь. Прежде чем я успеваю взять себя в руки, из моей груди вырывается громкий, полный отчаянной боли стон, а из глаз брызжут слезы. Какое страшное слово «никогда»! Я больше никогда не увижу Форда живым. Никогда не проиграю ему в Rocket League. Никогда не рассмеюсь над его дурацкой шуткой и не поругаюсь с ним из-за того, какой фильм из серии «Чужой» лучший.
Кто-то кладет передо мной пачку бумажных носовых платков. Вытерев самые крупные слезы, я вскидываю глаза – надо мной склонилась Кэролин.
– Ты не обязана продолжать разговор, – говорит она тихо, но достаточно твердо, чтобы я поняла: она вступит в схватку с Холденом, если тот продолжит на меня давить.