– Заходи, – говорит Доминик, отступая от дверного проема в сторону.
Едва я оказываюсь в гостиной, как у меня перехватывает дыхание. Я ожидала, что она будет выглядеть по-другому. И тот омерзительный, отталкивающий зеленый цвет, в который Миллеры выкрасили фасады, предупреждал меня: изменения внутри дома тоже неизбежны. Но то, что предстает моим глазам, я и вообразить себе не могла.
Густой сливового цвета ковер и обои с орнаментом замечательного художника и дизайнера Уильяма Морриса – такие же, какие можно увидеть в некоторых замках Великобритании, – исчезли из гостиной. Теперь дощатый пол оголен и, похоже, ожидает покрытия бездушной серой плиткой. Стены выкрашены в ослепительно-белый цвет, а наши классические пейзажи и портреты маслом заменили фотографии в хромированных рамках.
Причем, подойдя к ним поближе, я замечаю, что это вовсе не фотографии Миллеров и их детей, что было бы понятно. Нет, из рамок на меня смотрят исключительно киношники, с которыми Мэдок и Люсиль Миллеры работали. Один из них даже попивает коктейль в компании режиссера фильмов ужасов, арестованного, насколько мне известно, за убийство своей жены.
Я с отвращением отступаю назад. Похоже, Миллеры начали в доме ремонт, как только переехали. Иначе они не успели бы так сильно его переделать. Такое впечатление, будто они не смогли бы прожить в наших интерьерах даже неделю.
– Пойдем в мою комнату, – говорит Доминик и начинает подниматься по лестнице, не давая мне времени чертыхнуться.
И… проклятие! Я следую за ним. То есть он, конечно, не силком и не хитростью заманил меня в дом. Но я здесь, в нашей старой усадьбе! И направляюсь в его спальню.
Доминик исчезает в конце коридора восточного крыла, но я точно знаю, куда иду. В свою бывшую комнату. Вот и знакомая до боли дверь. Собравшись с духом, я переступаю порог. Что за черт? Комната выглядит так же, как выглядела и раньше. Мебель, конечно, другая, но расставлена так же, как было при мне. Кровать – на том же месте, письменный стол – у окна. Стены такого же насыщенного темно-синего цвета – цвета штормового моря. На полу такой же ковер под серый мрамор. Даже зеркало в полный рост висит там же, где висело мое.
– Странно, – вырывается у меня, и Доминик отрывает глаза от ноутбука, лежащего на кровати.
– Снова здесь оказаться?
– Ну, типа того… Я думала… Я просто думала, что эта комната претерпела такие же существенные преобразования, как и весь остальной дом. А оказалось – нет.
– А-а… Но мне нравятся выбранные тобой цвета. Ты как будто находишься на дне водопада.