Я никогда этого раньше не замечала, но Доминик прав. Если встать в центре комнаты и позволить зрению затуманиться, то можно вообразить, будто бы вокруг тебя низвергается вниз вода, а под ногами – скальная порода.
– А кроме того, я не вижу смысла что-либо переделывать, раз я здесь не останусь.
Я чувствую в груди укол боли. И впервые осознаю: мне не по сердцу его идея уехать. Хотя, наверное, он будет в большей безопасности за пределами нашего проклятого городка.
– Когда ты планируешь уехать?
Доминик пожимает плечами:
– Через несколько недель. Мне надо быть здесь, пока копы проводят расследование. Но ты не беспокойся, у нас еще есть время, чтобы закончить твой комикс. По крайней мере, достаточно для того, чтобы ты успела представить готовый выпускной проект.
Я киваю, не желая говорить ему, что у меня и так уже предостаточно материалов. Более того, я намерена выложить их уже в следующий понедельник. На всякий случай. Чтобы мисс Шеннон или мистер Хэмиш (да кто бы ни отбирал кандидата на летние художественные курсы) не дисквалифицировали меня за опоздание. И мне реально нравятся страницы, над которыми мы с Домиником работали вместе. И то направление, которое мы задали сюжету во второй части комикса. А возможность закончить ее сейчас нам вряд ли представится.
– Что ты хотел мне показать? – спрашиваю я парня слегка натянутым голосом.
– Вот это, – взмахом руки подзывает меня к себе парень.
Я подхожу и присаживаюсь на краешек кровати рядом с ним. Все напряжение, которое я ощущала – или воображала себе, – исчезает, как только я читаю то, что высвечено на экране его ноутбука.
Это подборка комментариев в соцсетях – самых отвратительных, грязных и мерзких комментариев из всех, что мне доводилось читать. В которых Фрейю как только не обзывают, перемежая угрозы с недвусмысленными сексуальными предложениями.
– Что это?!
– Это комменты под видео «Земли призраков» за последние полгода. Самые гнусные, по меньшей мере.
Доминик прокручивает одну страницу, вторую, третью… Таких комментариев тысячи!
– И это всего лишь за шесть месяцев? – Меня начинает подташнивать.
Что же чувствовала Фрейя, читая их? Одному Богу ведомо!
– На самом деле это комментарии пользователей только этого штата, – косится на меня Доминик. – У меня есть программа, позволяющая это установить… Не вполне, правда, легальная…
Да мне пофиг, что она нелегальная! Таких козлов, которые оставляют подобные комментарии, надо отслеживать и сажать за решетку.
– Ты предоставил эту инфу копам?
– Конечно. – В голосе парня сквозит разочарование. – На следующий же день после смерти Фрейи. Только они недалеко продвинулись в своем расследовании. Хотя исключили из списка подозреваемых Лиама Уолша. Он встречался с преподавателем из своего колледжа в Эвансвилле, когда была убита Фрейя. Но дальше этого дело, похоже, у них не пошло. Вот почему я теперь все проверяю сам… и видеозаписи с камеры на мосту, и электронную переписку сестры, и соцсети, этот… мусор, – тычет пальцем в экран Доминик, и я понимаю, почему он так раздосадован.