Через несколько дней наши товарищи поучаствовали в креативной акции в Питере под названием «Вова, домой!» Люди в масках Путина и футболках с надписями вроде «лодка утонула», «метро взорвалось», «аквапарк рухнул» подвели итог первому президентскому сроку. До дома гаранта им не дала дойти полиция, задержав большинство участников акции. Хотя опытному и шустрому товарищу Гунькину удалось благополучно скрыться.
У любой кампании есть своя кульминация. Для нас час «икс» настал 11 марта, накануне дня голосования. По тому, каким тоном Удальцов сообщил мне о «важном мероприятии» и необходимости забить на пары, я сразу понял, что будет весело и страшно. При встрече в метро Серега первым делом просил всех разойтись по станции и стараться не привлекать внимания. Наиболее классно это, пожалуй, удалось Мусину и Семейкину, которые стали прогуливаться по платформе, достаточно громко распевая «Варшавянку». Конспирация конспирацией, но сперва мы сходили на довольно скромный легальный антипутинский митинг в Новопушкинском сквере, где также присутствовали нацболы и яблочники. А по его окончании Цезарь уже полностью изложил план действий. После этого многие люди, главным образом из ветеранов, предпочли ретироваться. «Это у них очко жим-жим!» — презренно комментировал Серега по дороге к Московской городской избирательной комиссии. Именно там и прошла моя первая акция прямого действия. Как сейчас помню этот легкий мандраж перед самым началом. Раз, два, три — понеслась! В воздух летят листовки, появляется большой красный баннер «Выборам — бойкот!». Готический Мальчик и недавно пришедший по той самой листовке Илюха приковываются наручниками к дверям избиркома. Мы с Коляном разворачиваем большой флаг АКМ, рядом флаг бравых ребят из СКМ во главе с Гришей Сивачевым. Удальцов толкает короткую речь, поясняя смысл акции. В здании есть мусора, но в небольшом количестве и ничего с нами поделать они не могут. Товарищ Осипов в черной маске развлекает журналистов пламенными речами. Начинает прибывать полицейское подкрепление. У нас пытаются вырвать баннер, но в этот раз безуспешно, держим накрепко. Один из ментов в итоге достает перочинный нож и буквально по клочкам начинает уничтожать транспарант. Мы садимся в сцепку на крыльце избиркома. Со временем находят болторез, чтобы перекусить наручники. Менты пытаются утащить приковавшихся внутрь. Илюху удается отбить, Готический Мальчик исчезает в здании избирательной комиссии. Мы продолжаем сидеть и скандировать. Наконец появляется автобус второго оперативного полка, перекрывая единственный вход в двор-колодец. «И вот нас винтят одного за другим», как пел Егор. Успевает раствориться среди журналистов Герман, которому крайне нежелательно задерживаться, не имея гражданства РФ. Принципиально не использует последнюю возможность отойти опытная активистка Ева. Дома ее ждет маленькая дочка, но Ева стоит с нами до последнего. Меня тащат в уже набитый под завязку автозак одним из последних. В голове всплывают рассказы о всяких ужасах на «Антикапе‑2002», где народ трамбовали и люто избивали дубинками. Как только автобус тронулся, кто-то из серых выдает «ну, сейчас получите!». Морально готовлюсь к жести. Едем без особого комфорта, один на другом, но физическую силу к нам не применяют. Менты много огрызаются и продолжают угрожать расправой, но в середине дороги все уже понимают, что ничего не будет. Напоследок конвой выдает нечто вроде «в отделении точно огребете!», что уже никто серьезно не воспринимает. Нас понемногу выводят по одному из автобуса. Здравствуй, ОВД «Тверское»! Большинство из нас оказались там в первый раз, но далеко не все — в последний. Я проведу в этом месте немало вечеров в качестве задержанного или ожидающего других задержанных. Однажды даже довелось за пару минут перейти из ожидающего в задержанные.