ГВ: Что до меня, то вопрос решен. Может, это с моей стороны и упрощение, но речь ведь о том, чтобы чувствовать себя комфортно. Быть собой и от этого не страдать. Между тем, раз уж система философов-материалистов XVIII века мне подходит, зачем искать что-то еще.
ФД: Вы никогда не верили в Бога?
ГВ: Мой отец как-то мне рассказал такую историю: «Однажды я тебя застал за совершением религиозного обряда. Ты была звездопоклонницей. Ты поклонялась луне, простиралась ниц на террасе и восклицала „О! О!“. Я решил, что ты находишься в палеонтологической фазе, и, боясь, как бы ты не простудилась, накинул на тебя одеяло, не прерывая, однако, твоего обряда». Почему ваш журнал называется «Луны»?
ФД: Луна символизирует женское начало, периодичность, обновление... «Луны» интересуются женщинами. Вам это как будто не по душе...
ГВ: Да, немного. Для меня это как камешек в туфле.
ФД: Вы не любите женщин?
ГВ: Я как Оттавия Ланци: мне нравится в них только эпидермис.
ФД: Вы пишете: «Впервые преступить порог - значит приобщиться чистоты». В «Смерти К.» вы возвращаетесь к этой идее: Преступить порог - это акт чистоты. Не могли бы вы развить эту мысль?
ГВ: Я лично верю, что... то есть я думаю - я ничему не верю -что, когда мы умираем, индивидуальное сознание полностью уничтожается в силу разрушения мозга. Мозг... это самая большая тайна, которая когда-либо существовала. Как конкретное может породить абстрактное? Как масса плоти может произвести мысль? Пепел, развеянный над морем - как в финале «Смерти К.» - может стать прекрасной жемчужиной... Да, есть некий порог. Египтяне считали смерть вратами, проходом.
ФД: Как вы думаете, можно еще при жизни преступить пороги, претерпеть глубинные изменения, или же единственная трансформация - это смерть?
ГВ: В психическом плане человек, конечно, может испытывать глубокие изменения. Феномен, который меня не касается, но который существует, это внезапное обретение веры: она возникает, как у Паулюса, или исчезает, как у Джеймса Джойса. Вы читали «Портретхудожника в юности»? Помните... когда он видит эту хорошенькую девушку на отмели... юбки у нее подобраны, и она как большая птица, красота мира... И он теряет веру. Вы ведь любите Джойса... Он один из самых великих. И Пруст. И позже — Жене.
ФД: Как вы хотите умереть?
ГВ: Не хотелось бы быть убитой или задавленной каким-нибудь лихачом.
ФД: Как Дени в финале «Страстного пуританина»...
ГВ: Да, вот ведь ирония! Не знаю, может, я умру от своей руки, если так будет нужно... Мне бы хотелось умереть в своей постели, на своих простынях...