На следующий день эмиссар сира де Рэ, золотых дел мастер Жан Пти, который в то время работает вместе с Прелати в Тиффоже, прибывает в Мортань. Ему поручено привезти обратно Бланше, но тот отказывается. По-видимому, он сказал Пти, что Жиль и итальянец зашли слишком далеко: этих преступлений не следовало совершать, и общественное мнение настроено против Рэ и его сообщника. Как говорит Бланше, когда золотых дел мастер вернулся, Жиль приказал бросить его в темницу в замке Сеи-Этьеи-де-Мерморт. Видимо, он пробыл там долго… (сс. 230–231).
Ближе к концу года
Beроятно, именно в это время Жиль, подавленный из-за провала заклинаний Прелати, замыслил самое страшное. Почему бы не принести в дар дьяволу, молчание и враждебность которого невыносимы для Рэ, члены маленького ребенка и тем самым не умилостивить нечистую силу? Запутавшись в своих мыслях, ненадежный, непостоянный и боязливый Эсташ Бланше сказал Анрие и Пуату, что их господин не сумеет довершить начатое, не преподнеся дьяволу ступни, кисти рук и другие члены убиенных детей (сс. 241 и 251).
Со дня на день Жиль все с бо́льшим нетерпением ожидает появления дьявола, а Прелати, как он сам позже сознается, говорит ему, что если он желает увидеть демона, ему нужно отдать петуха, курицу, лебедя или голубя…, а если ему и в самом деле сильно этого хочется, то нужно будет пожертвовать какой-нибудь член ребенка (с. 224).
Возможно, Бланше повторял слова Прелати. В показаниях Жиля значится, что Прелати сам говорил о требовании дьявола принести ему в жертву несколько детей.
Прелати сообщает, что в большой зале Тиффожа, где проходили заклинания, (но не в покоях сира де Рэ) он видел распростертое тело убитого ребенка. Прелати видел его в присутствии Жиля де Сийе, который, как он считает, и совершил убийство незадолго до того (с. 224).
Этого мертвого ребенка он видел, скорее всего, за год до того, как давал показания на процессе, то есть где-то около 16 октября 1439 года. Но Прелати не говорит, что ребенок был принесен в жертву дьяволу. Жиль не поддался бы на уговоры так быстро. Видимо, даже при всей его развращенности, он не способен был без дрожи приносить в жертву демону детей. Можно предположить, что, говоря об органах, в особенности о кистях рук, сердце и глазах, Прелати просто хочет его напугать. Он замечает страх Жиля. При помощи таких уловок итальянец выигрывает время.
В конце концов, этот убийца, охваченный ужасом, дрожащий перед дьяволом, дает обет!
Приношение демону детской руки и сердца
В один из дней в своих покоях в присутствии Пуату он кладет кисть руки (Пуату не знает, правой или левой) и сердце ребенка в стакан, который накрывает тонкой тканью. Затем он помещает этот стакан к себе в рукав (в то время рукава были длинными и широкими), сделав нечто вроде довольно большого кармана. В таком виде он направляется в комнату Прелати. Возможно, в стакане были еще глаза и кровь ребенка. Видимо, состоялось только одно жертвоприношение: есть различные версии, но между ними нет существенных противоречий. Франческо Прелати преподносит эти жуткие дары демону, но демон не появляется; несколько позднее Прелати погребает останки в святой земле, недалеко от часовни замка (сс. 183, 208–209, 225, 253, 290).