Гражданин выловил из лужи кепку, отжал, натянул на голову, и посмотрел на Маналова тяжело. Что-то знакомое увиделось философу в этом взгляде.
— Котлету по-киевски заказывали? — гражданин поднял с пола горлышко бутылки и встал во весь рост.
И тут Маналов его узнал. Так выражался хулиган из его школы Саня Брагин.
— Брага?!
Гражданин остановился и присмотрелся.
— А ты кто такой? Не узнаю…
— Маналов я… Помнишь?..
— Маналов?! — Брагин расплылся, отшвырнул горлышко, и распахнул объятия.
— Заманалище! Сколько лет, брат?!
В конце стеллажа появилась продавщица с охранником.
— Что здесь происходит?! — закричала она.
— Не волнуйся, мать, оплатим! — заверил Брага, продолжая улыбаться Маналову знакомой улыбкой доброго гада.
* * *
Маналов подсел к Мамлейкину.
— Чего так долго? Я уходить собрался, — Мамлейкин бросил в урну окурок.
— Знакомого встретил, — Маналов вытащил из пакета чекушку и две банки пива. — Со школы его не видел.
— И чего? — Мамлейкин вскрыл банку, отлил немного на землю и глотнул.
— Бывших мудаков не бывает, — Маналов скрутил с четвертинки пробку и достал из кармана рюмку. Налил полную, протянул Мамлейкину.
— Чтоб все менялось к лучшему! — Мамлейкин выпил, вернул рюмку, и запил пивом.
— Уже на основании того, что от начала времен никому не удалось изменить этот мир к лучшему, — Маналов наполнил рюмку, — можно сделать вывод, что лучшего мира, чем этот, не существует, — и выпил.
Подошел какой-то дядя и попросил стакан. Маналов отдал рюмку.
— Вернешь с глоточком! — серьезно пошутил он.
Дядя пообещал и не вернулся.
— Извини, мне еще диссертацию дописывать, — Мамлейкин поднялся.
Маналов подумал, что и ему, в широком смысле, пора возвращаться домой.
— Возможно, — он протянул Мамлейкину руку, — только новый Большой Взрыв позволит нам всем возродиться в новом, более совершенном мире.
Спецодежда делает тебя незаметным в потоке, думал человек в желтом, спускаясь в подземный переход. Ты — желтое пятно. Цвет люди запомнят, в лицо необязательно заглядывать. В потоке могут встречаться привлекательные или отталкивающие физиономии, а ты просто еда на ножках, функционал. Как дорожный рабочий, солдат или мент. В этом, разумеется, есть и плюсы. Не хотелось бы, чтоб меня кто-то узнал.
Два месяца назад он возглавлял контору, которая производила детали, без которых наши космические корабли не могли бы вообще ничего бороздить. Контора в госпартнерстве, но частная. Владелец не без приключений переехал в Израиль, а генеральным сделал свою жену. Всё в дом. То, что они вместе с ним проработали двадцать лет, и то, что человек в желтом в этой теме был главным — ни на что не повлияло. Ну и теперь Виктор Леонидович, как медведь из сказки, разносит разным машам пирожки, потому что в таком возрасте никуда его уже не берут, а в таксисты он и сам не желает. В принципе, не так уж он и страдал. Но было как-то не по себе от того, что дело всей жизни, которое строилось по кирпичику, сохраняло равновесие в паутине непростых отношений, да было и государственным, в конце концов, — было сломано одним таким барским распоряжением. Владелец — человек неглупый, не может не понимать, что контора под управлением жены и года не протянет. Наверное, есть какие-то свои причины у него. Но, в результате, и с Виктором Леонидовичем некрасиво получилось, и с дорогой в космос теперь тоже не всё ясно.