Вот только садюга, оказался садюгой, Маше пришлось открыть глаза, когда ее подбородок вдруг почувствовал тепло и стал гореть. Богрянин нашел способ, который даже если бы она и впрямь была без сознания смог привести ее в чувство.
Он свечкой, подпалил ей одно из самых нежных мест на человеческом теле. Это был стандартный трюк из экспресса допроса пленного, которого можно было не щадить. От подобного сравнения у Маши чуть ли не зашевелились волосы. Он не собирался ее щадить. Она игрушка в руках психа. В конце концов он ее убьёт.
— А-а-а! — закричала она, пытаясь отползти назад от источника боли.
— Ой, милая! — всплеснул руками Богрянин. — Ты проснулась!? А я думал, что ты спишь!
Мужчина не поменял своего внешнего вида, все тот же ублюдский наряд, только соски были чем-то прижаты и висели на проволоке.
— Что ты делаешь… Урод? — сказала Маша, как будто был из последних сил.
Чувствовала она себе гораздо лучше, но он должен поверить, что у нее почти нет сил, и тогда, когда он забудется, она нанесет свой удар
— А убегала от меня ты гораздо бодрее! — заявил он и присел к ней, схватив за волосы, надел через голову кожаный ошейник на длинной палке.
Маща попыталась сопротивляться, но куда там, руки были все еще связаны, а подняться на ноги не давал этот боров.
Такие палки использовали для того, чтобы схватить бешеных животных, а этот урод решил, что она животное. От подобных мыслей Маша ужасно разозлилась и первоначальный план ушел в небытие будто его и не было.
Она стала выкручивать себе руки, пытаясь развязаться: — Ты чего творишь?! Урод! Извращенец! Отпусти меня! Да тебе никто не дает потому что ты такой урод!
— Да. Да! Продолжай! — с наслаждением сказал мужчина, а потом уверенно потянул палку на себя заставляя Машу встать, а потом резко дернул на себя и в сторону, с силой ударив Машу, лицом об ковер. Было не только обидно, но и больно, из глаз будто искры брызнули, лицо опалило от боли. — Ты не понимаешь, но твои слова меня только заводят! Не хочешь полизать ноги своему господину?
— Пошел на хер! — со злостью сказала она и попыталась боднуть его головой в живот, только у нее ничего не получилось он был в готовности и еще раз с силой вбил ее лицо в ковер.
— О-о-о! Ты не веришь мне, но особое наслаждение для меня будет, когда ты сама будешь просить, меня сделать это! — сказал он. — Это наивысшее блаженство…
— Иди утопись! Опарыш конченый! — зло на это ответила Маша.
— А я думал, что ты таких слов и не знаешь! — словно бы удивленно сказал он. — Ну ничего, я научу тебя хорошим манерам!