В клетках HeLa – так называют клетки рака шейки матки женщины по имени Генриетта Лакс, которые выращивались в лабораториях по всему миру с 1950-х годов[42], – насчитывается более 70 отдельных хромосом. Кроме того, в их ДНК имеется более полутора миллионов однонуклеотидных «опечаток», около 750 длинных и 15 000 коротких участков хромосом вообще отсутствуют, а на их места вставлена большая часть из 3500 новых участков. Биолог-эволюционист Ли Ван Вален утверждал, что долгая жизнь клеток HeLa в лаборатории и заметное отклонение от обычного для человеческих клеток хромосомного состава позволяют характеризовать их как совершенно новый вид, Helacyton gartleri. Впрочем, эту идею поддержали лишь немногие ученые[43].
Тем не менее, когда возникают существенные хромосомные различия между ранее близкородственными популяциями, в природном мире действительно появляются совершенно новые виды. Например, геном человека на более чем 98 % совпадает с геномом шимпанзе, и главное, что разделяет эти два вида на хромосомном уровне, сводится к одной и единственной перестройке. В какой-то момент нашей обезьяньей родословной две хромосомы слились вместе, образовав 2-ю человеческую хромосому, в результате чего у нас осталось 23 пары хромосом, а у шимпанзе – 24 пары. Учитывая, что внутри клеток, бродящих по антиутопическому ландшафту зрелой опухоли, царит гораздо более драматичный хромосомный хаос, можно даже утверждать, что рак каждого отдельного человека тоже представляет собой как минимум один совершенно новый вид – или даже более того.
За последние несколько лет мы весьма преуспели в чтении генов. Бесконечные цепочки нуклеотидов A, C, T, G извлекаются из высокопроизводительных секвенаторов по всему миру, раскрывая генетический состав (генотип) тысяч опухолевых и здоровых клеток. Однако сама по себе последовательность «букв», хранящаяся на серверах, не может рассказать всей истории.
Конечно, гены важны: они кодируют рецепты и инструкции по созданию всего, что есть в наших клетках и телах, находящихся под воздействием генетических вариаций и мутаций. Однако, как говорится, неважно, что у вас есть, важно то, как вы этим пользуетесь. То, как клетки и организмы выглядят, ведут себя и реагируют на окружающий мир, – их фенотип – задается плотной паутиной генетических, эпигенетических и экологических взаимодействий, активирующих (или инактивирующих) гены в нужное (или неподходящее) время и в нужном (или неподходящем) месте. Имеется еще и то, что я люблю обозначать словом «шаткость». Биология отнюдь не точный инженерный проект, она резервирует множество возможностей для случайных сбоев в загруженной и бойкой среде внутри клетки, которые могут повлиять на конечный результат.