Как человек, который более десяти лет своей жизни проработал в благотворительной организации, поддерживающей исследования рака, я ценю потребность во вдохновляющих лозунгах и больших мотивационных идеях. Однако чрезмерные обещания и не соответствующие им результаты – это прямой путь к общественному разочарованию, а также к созданию атмосферы, в которой будут процветать заговоры и шарлатанство. Ставить жесткие сроки, когда речь идет о таких вещах, как рак, – это значит практиковать магическое мышление. Однако, когда кто-то осмеливается заметить, что все может быть сложнее, чем казалось первоначально, в ответ демонстрируется нежелание принять истину.
Когда Мэл Гривз основал Центр эволюции и рака при Институте исследований рака в 2014 году, он провел брифинг для прессы, на котором разъяснил, почему реалии естественного отбора означают, что мы, возможно, никогда не сможем излечивать запущенный рак из-за неизбежного развития резистентности. Он предложил альтернативное видение превращения фатальных метастатических опухолей в долгосрочные хронические состояния, при которых выживаемость будет измеряться годами, а не месяцами. Чтобы добиться этого, Гривз рекомендовал научиться управлять силами эволюции.
На следующий день в издевательской редакционной статье, опубликованной в The Times, его раскритиковали за недостаток вдохновения. В материале говорилось:
«Возьмем, к примеру, Cancer Research UK. Девиз этой благотворительной организации – „Вместе победим рак“. Если бы их лозунг был переиначен согласно профессору Гривзу – „Вместе отложим рак на потом“, то разве удалось бы собрать деньги для финансирования исследований более 200 различных типов рака? Почти наверняка нет».
Но каким все-таки должен быть этот новый слоган? К чему мы должны стремиться, сражаясь с раком в свете реалий многоклеточности и эволюции? В ходе написания этой книги я общалась с более чем пятьюдесятью вдумчивыми исследователями и пролистала бесчисленное количество книг и статей. Я пришла к выводу, что лучше всего нашу цель можно сформулировать словами Питера Кэмпбелла, одного из ведущих мировых генетиков-онкологов из Института Сэнгера, который сказал мне: «Какова цель? Думаю, люди должны жить достаточно долго для того, чтобы умирать не от рака, а от чего-то другого».
Реальная жизнь не мифический эпос и не сказка. В конце концов все умирают. Бессмертны только боги, но их нет. Наша цель должна заключаться в том, чтобы каждый на этой планете мог жить в добром здравии столько, сколько пожелает; главное же здесь в том, чтобы не позволять всем и каждому заболевать раком раньше времени, независимо от возраста. Если все больше и больше людей будут жить десятилетиями после постановки диагноза, то нам надо будет гораздо больше делать для смягчения побочных эффектов лечения и поддержания их физического и психического благополучия.