Скосив глаза, обнаруживаю тонкие трубочки, протянутые к моим венам. Капельница? Со мной что-то произошло… На мгновение прикрываю глаза и за шторками век возникает образ Доминика, объятого пламенем. Я невольно вздрагиваю…
— Жак, а что с Ником?
И что у меня с голосом?
— Охренеть! Говорящий труп переживает о своем ручном педофиле. Успокойся, все с ним нормально и поверь, он чувствует себя гораздо лучше, чем ты сейчас.
Слава Богу, значит, Доминик жив!.. Наблюдаю, как Жак нажимает кнопку на стене.
— Где я? — я догадываюсь, что он кого-то вызывает, но видеть совсем никого не хочу.
— Пока в больнице, но уверен, что это ненадолго, ведь ты уже в порядке, — весело произносит Жак, хотя радостный тон не слишком сочетается с его измочаленным видом. — А сейчас придет врач, и ты будешь в еще большем порядке.
Я хочу сказать Жаку, чтобы не звал врача, но понимаю, что запоздала с просьбой, и говорю о другом:
— Ты плохо выглядишь.
— Неужели? Ты лучше на себя посмотри, — он не сдерживает нервный смешок.
Я внимательно прислушиваюсь к своим ощущениям — голова немного кружится, першит горло и тяжесть во всем теле, будто гири навесили. Перевожу взгляд на свои руки — целые, только слишком худые. Шевелю ногами — ноги тоже на месте. Однако я нахожусь в больнице и с трудом могу двигаться…
— Жак, а что с моим лицом?
— Ну-у, как тебе сказать… У тебя маленькое, худенькое личико с рыжими глазами и огромными губами. Не хватает щечек, конечно, но это дело наживное, — с серьезным видом заявляет Жак, но его глаза улыбаются.
Это меня успокаивает и я облегченно выдыхаю. Было бы очень страшно узнать, что я перестала быть красивой и могу разонравиться Доминику. Я благодарно улыбаюсь Жаку. И почему я когда-то сравнивала его со стервятником? Нормальный мужик, почти симпатичный, только уставший.
— Зеркало дашь?
Жак отрицательно качает головой.
— Нет, рановато тебе пока на себя любоваться. Во всяком случае, не сегодня. Но я тебя уверяю, крошка, что все твои части тела на месте, правда, немного усохли.
Ну, это не новость — усохла я давно. Что же со мной произошло? Неужели я просто выдохлась, а все это только сон — вода, огонь, Ник и… Хенг? Но я ведь помню… А что я помню?.. Ручей… Я почти физически ощутила прикосновение ледяной воды, и мое тело содрогнулось.
— Что с тобой? — Жак схватил меня за руку и с тревогой заглядывает в глаза.
— Да, Жак, что со мной? — мой голос дрожит — это реакция на страшные воспоминания. Или сон?
— А что ты помнишь?
— Глаза… Глаза Хенга, черная вода… а еще огонь… и Ник, — дышать становится трудно.