— Поручение господина пастора, — ответила фрау Грета на вопросительный взгляд Войцеха, — помощь бедным.
Войцех понимающе улыбнулся. Сюртук в руках Лизхен с каждым новым стежком все более походил на литовку[10].
* * *
Коротко пересказав Исааку свои злоключения в департаментах и канцеляриях, Войцех сбегал наверх за саквояжем, извлек из него список и, вручив поверенному для изучения, воспользовался моментом, чтобы добраться до заветных плюшек. Исаак пробежался по строчкам глазами, вернулся к началу, перечитал еще раз. Разобрал бумаги на четыре неравные стопки, сверился со списком.
— Месяц, сударь, — бесстрастно сообщил он, — три недели, если очень повезет. Но я бы не советовал основывать свои планы на надеждах.
— Ничего нельзя сделать, чтобы ускорить процесс? — понизив голос, спросил Войцех. — Я за честное ведение дел, Исаак, но время не ждет, и я готов оплатить… сверхурочную работу, скажем так.
— Здесь не берут взяток, господин Шемет, — покачал головой Шпигель, — в самом деле, не берут. И работают на совесть. Вам, как человеку благородному, все эти проверки и уточнения, могут показаться ненужной тратой времени и бумаги. Но далеко не всякий проситель приходит со столь же честными намерениями. Власть не может себе позволить создавать лазейки для прохиндеев. Я сожалею, но ничем не могу помочь.
Исаак принес из прихожей большой холщовый футляр с подшитыми внутри кожаными карманами и принялся рассовывать бумаги, продолжая говорить.
— Судебными инстанциями я займусь сам, это может потребовать юридических знаний. Справки и заключения, выдаваемые по первому требованию, соберет мой младший сын. Кое-какие документы придется запросить из Кенигсберга, я позабочусь о том, чтобы они были доставлены как можно быстрее. Старшему сыну я поручу Министерство финансов, с ними могут возникнуть разногласия в принятии решений, но Соломон собаку съел на налоговых тяжбах. Остается Интендантское управление, господин Шемет. Я обдумаю, кого бы туда послать. Еврею там сейчас лучше не появляться.
— Не сходя с места под ружье поставят? — усмехнулся Войцех.
— Не надо так, господин Шемет, — с мягкой укоризной произнес Исаак, и его черные глаза подернулись грустью, — поверьте мне, евреи не худшие патриоты, чем немцы. Года не прошло со дня подписания Эдикта о равноправии, а решение о призыве евреев на военную службу так и остается на бумаге. Но, поверьте, если король решится призвать граждан к оружию, в еврейских добровольцах недостатка не будет. Поэтому не стоит привлекать к ним излишнего внимания французов.