К вечеру разбитый на всех пунктах неприятель стал отходить к городу. Шесть раз ходил в атаку Гродненский полк, провожая французов до линии укреплений, где высокие шанцы задержали преследование конницы. Наступившая темнота прекратила действия полка в этот славный, но кровопролитный день.
Утром на левом берегу Двины показался корпус графа Штейнгеля, двигавшийся французам в тыл. Заметив нового противника, Сен-Сир приказал своим войскам в порядке отступать с укрепленных позиций, окружавших Полоцк. К вечеру все войска маршала уже были за стенами города, где рассчитывали продержаться до тех пор, пока отходящие обозы не будут в безопасности на другом берегу Двины.
Граф Витгенштейн, желая, во что бы то ни стало, скорее соединиться с Штейнгелем, назначил штурм на два часа ночи. Приступ должны были вести две колонны — под командованием Ридигера и Властова. Гродненский полк, оставшийся, разумеется, под командованием своего Шефа, удостоился чести первым идти на штурм.
* * *
Людские голоса и конское ржание тонули в грохоте орудий и треске оружейных выстрелов. Сквозь облака дыма, застилающие поле битвы, красным заревом пробивались отблески пожара — город, подожженный гранатами, переброшенными через стены, пылал. Полки строились в темноте, зычные голоса командиров уже срывались на хрип от непрестанного крика. До приступа оставался час.
Полковник Ридигер, стоявший подле ротмистра Кемпферта, оглядел замерший в пешем строю эскадрон.
— Гродненские удальцы! — выкрикнул полковник, перекрывая гул канонады. — Первая колонна идет на приступ в пешем строю. Вам выпала высокая честь вести ее в атаку. Я буду с вами честен — это самоубийственное дело. Охотники есть?
Почти половина эскадрона тут же выступила из строя. Шемет и Сенин шагнули вместе, окинув друг друга ревнивым взглядом. Кемпферт, заметивший молчаливое соперничество, жестом подозвал их к себе.
— Я не могу себе позволить потерять вас обоих, господа, — нахмурился ротмистр, глядя в горящие от нетерпения глаза молодых офицеров, — решите этот вопрос между собой. У вас две минуты.
Они отошли в сторону, все еще продолжая мериться взглядами.
— Жребий? — спросил Войцех.
— Идет, — согласился Сенин, доставая из ташки серебряный рубль, — орел или решетка?
— Пусть будет решетка, — пожал плечами Шемет, — бросай.
Монета взлетела в воздух, ловя блестящими боками алые отблески пожара. Упала на землю между ними. Друзья нетерпеливо склонились над ней.
— Везет тебе, Шемет, — вздохнул Сенин, — иди, доложи командиру. А я — коня седлать. В Полоцке догоню.
* * *