Да и с живыми он как будто не умел справляться. Ребята росли, резвились, тянули его за полы, карабкаясь к нему на колени, таскали его за усы. Любил он своих малышей, но так, точно кто-то запрещал ему любить их. Украдкой, когда никто не видел, ласкал он детишек, ползал с ними на четвереньках, возился с ними и напевал им песни, которых больше никому не доводилось от него слышать.
Все неудачи и неполадки в доме Агнешка привыкла взваливать на его плечи. Постоянно пилила его, как пила сухой суковатый ствол. Терпеливо, не противореча, выслушивал он все, только изредка отзываясь:
— Ну что же, делай как знаешь. Разве я когда-нибудь тебе перечил?
Тридцать лет именно таким знала его жена. Но вот однажды вода, капля за каплей накапливавшаяся за плотиной, поднялась и, пенясь, прорвала насыпь. Таким грозным Агнешка никогда его не видала, ей и в голову не приходило, что он может так кричать на нее! Теперь ей показалось, что он даже и ростом стал как будто вдвое выше. Женщина выпустила вожжи из рук, муж сразу их подхватил, и с этого дня к нему перешла вся власть в доме. Агнешка, признав раз навсегда превосходство Мотеюса, ни в чем ему больше не противоречила и только послушно следила за ним глазами.
А началось все дело с оружия. Принес как-то поутру Мотеюс из волости винтовку и гранаты. Агнешка никогда раньше и не видывала, чтобы муж ее хоть пальцем прикоснулся к оружию. Сколько раз, бывало, отнимал он у детей порох, ломал их самодельные ружья, а после первой войны, найдя оставленную немцами винтовку, забросил ее в озеро.
Теперь, принеся домой винтовку, Мотеюс вертел ее в руках до самого обеда и несколько раз целился в окно, положив дуло на спинку стула. Тут появился и Урнежюкас, который недавно вернулся из армии. Вдвоем с ее стариком они отправились за гумно, на косогор, и залегли там. Потом Агнешка и в окно и со двора, когда кормила скотину, видела, что ее старик ползает для чего-то на животе и швыряет что-то в воздух. Припадая на раненую ногу, за ним взад и вперед бегал Урнежюкас. Потом они поставили на собачью конуру дырявое ведро…
Уже издали Агнешка принялась бранить мужа:
— Да ты совсем рехнулся! До таких лет дожил и сдурел на старости! Ну, ну, поглядите на него — как дитя малое! Отец, да уймешься ты или нет?..
Не успела Агнешка выпалить все это, как раздался выстрел. Она так перепугалась, что присела тут же, на пороге. Только она поднялась — опять выстрелили. Агнешка видела, как ветер ерошил седую непокрытую голову ее старика, а тот все стрелял да стрелял, как показалось Агнешке, нисколько не заботясь о том, что может попасть и в нее.