— Не-а, не скажу, сам увидишь, — ответил Кощей и показал кулак Понфирию, чтобы тот тоже молчал.
— Вот ведь, вредные, — проворчал я.
Костя быстро стал убирать реактивы.
— Чего расселся, помогай, — кивнул он в мою сторону, — сейчас пойдем знакомиться с Горынычем.
Я вскочил и начал помогать другу. Закончив примерно за пятнадцать минут, мы метнулись в коридор и, надев резиновые сапоги и легкие курточки, накинули сверху дождевики.
По дороге я приставал к Кощею с расспросами о магическом Змее, на что друг только отмахивался, да ускорял шаг. Пока мы шли, дождик закончился, и выглянувшее солнышко сразу стало припекать. Мы скинули верхнюю одежду и, свернув, запихнули ее в рюкзаки.
Выскочив на поляну, я обомлел. Передо мной сидел Змей, НАСТОЯЩИЙ ЗМЕЙ или правильнее сказать ДРАКОН с тремя головами, с огромными устрашающими пастями в которых блистали большие острые зубы. Из уголков рта Змея капала слюна. Сам он был покрыт черной блестящей чешуей.
Змей повернулся на шум и уставился на нас немигающими янтарными глазами. Ноздри зверя раздулись, выдыхая струи жаркого удушливого воздуха, на каждой из голов взметнулись не видимые ранее острые игольчатые гребни, большие кожистые крылья развернулись при резком взмахе.
Мы сделали несколько шагов назад и, уперлись спиной в ствол дерева.
Костя выставил перед собой руки, ладонями вперед, и я последовал его примеру, показывая, что нападать мы не собираемся. Хотя это наверно было бы смешно, посмотреть, как два маленьких человечка прыгают вокруг огромной туши трехглавого дракона.
— Уважаемый Змей Горыныч, — начал Костя, — меня зовут Кощей, можно просто Костя, а это мой друг Максим, он будущий Хранитель. Вы простите, что мы нарушили ваше уединение, но нам бы хотелось знать, как и зачем вы оказались на поляне деда Матвея.
— Хотели бы они знать? А не много ли чести? — пронеслось в моей голове.
— Уф, — с облегчением вздохнул я, понимая, что стоящая напротив зверюга разумна.
— Сам ты зверюга, — послышался мысленный ответ, и я понял еще одну вещь. Речевой аппарат Змея не был пригоден для человеческой речи, и общаться эта рептилия могла только ментально.
— Рр-р, — взревели все три головы: — сколько можно обзываться? С виду такие культурные дети, а на деле наглецы и невежды. Вот возьмусь я за ваше обучение, быстро дурь из головы выбью, а то взяли моду старшим грубить.
Видимо Кощей тоже что-то такое подумал: так как Горыныч грозно зыркал не только в мою сторону, при этом от возмущения из одной из его пастей вырвался сноп огня и выжег траву на поляне, а затем искорки яркого света взметнулись вверх, и загорелись ярким пламенем.