Пашка увез все наши вещи домой, в том числе и мою кофту с телефоном. А мы решили пройтись пешком, чтобы немного прийти в себя. О чем я уже сейчас ужасно жалела. Из головы как-то вылетело, что днем не совсем будет уместен комплект из платья, тапочек и серо-черных, размазанных дорожек от потекшей еще ночью туши на щеках.
— Как там у вас со Станиславом? — Спросила я, распуская волосы.
Мама вздрогнула.
— А что у нас? — Обойдя лавку мороженщика, наконец, отозвалась она.
— Не нужно, мам. Мы ведь взрослые, все понимаем. Даже Пашка хорошо относится к тому, что вы… симпатизируете друг другу.
— Нет. — Она принялась судорожно убирать за уши пряди светлых волос. — У нас ничего. И я не в том возрасте…
— Мама! — Воскликнула я, привлекая к себе ненужное внимание, и тут же осеклась. Мы перешли через дорогу. Какой-то дебил посигналил мне, показывая большой палец вверх. Кивнула ему. — Ты не обижаешься на Диму, что он вот так вас… — я перешла на шепот, — попытался подтолкнуть друг к другу? Видно же было, что вы, как дети, тянетесь друг к другу и жутко стесняетесь.
Уголки маминых губ первый раз за день поднялись в легкой полуулыбке.
— Дима — хороший мальчик. Видно сразу — образованный, умный, с чувством юмора. — Она расстегнула воротник рубашки. — Я уже начинала переживать, что ты ни с кем не общаешься, а тут появился он. И это хорошо. Ты изменилась, дочь.
— Не переводи тему, мама.
— Мы поговорили со Стасом, спасибо твоему парню.
— И?
— Что и? — Она завернула в сторону дома. — Ты уже большая девочка, поэтому я могу сказать тебе, как есть. Мы с ним нравимся друг другу, но решили, что не стоит даже начинать.
— Почему? — Собирая на пушистые тапочки всю дорожную пыль, я ускорила шаг.
— Ну… Никто из нас не хочет обременять другого своими проблемами. У меня умирающий муж, за которым еще неопределенное количество времени понадобится уход.
— Бывший муж!
— А это неважно. — Вздохнула она, посмотрев на меня с необыкновенной нежностью, словно залюбовавшись. — А у Станислава маленькая дочка. Ей восемь лет.
— Вижу в этом только плюсы!
— Зачем нам сходиться? Девочка привяжется ко мне. Она уже не помнит свою мать, та умерла четыре года назад. А если у нас не получится, и мы разойдемся? Как быть с ней?
— Зачем ты сразу думаешь о плохом?
— К тому же, есть вы. Нужно еще вас с братом выучить. Я не смогу игнорировать чужого ребенка. Не смогу простить себе, если не полюблю ее, как свою. Лучше уж не начинать. — Мама шла, не разбирая дороги, и крутила свое старое обручальное кольцо на пальце. — А Паша? Как отреагирует он? Нет, это невозможно. Поэтому мы решили, что никому из нас это не нужно.