– А я, – вмешалась Мила, отодвигая от себя пустую чашку, – никогда не смогла бы убить маленькое существо, что живет внутри меня. Это же
живой человек.
– Подожди, – громко возразила я, – стало быть, лучше плодить нищету? Или рожать по пятнадцать детей? Рожать от насильников?
– Но он же живой… И хочет родиться! Аборт – это убийство…
– Значит, лучше, когда рожают тринадцатилетние мамаши? – Мне
никак не хотелось соглашаться. – Каждый должен иметь право исправить
ошибки, Мила. Я не понимаю тех, кто требует запретить аборты. Вот они
пусть и рожают тогда! А других не лишают права выбора. Выбор у женщины
должен быть всегда…
– Но, – не унималась Милка, – нужно, значит, больше заниматься
распространением контрацепции, сделать ее доступной всем.
– Доченьки, – сказала бабуля ласково, – это все-таки личный выбор каждого. И не надейтесь на мужчину, это не его проблемы. Ему не надо
будет бежать на аборт, вот они и не беспокоятся о предохранении. Каждая
умная женщина должна побеспокоиться об этом сама. Вот так. А ну, ешьте
пирожки, что так мало съели?!
Я посмотрела на Милу, растерянно пожав плечами. Возразить нам
было нечего. Вопрос так и остался висеть в воздухе…
Я стояла у плиты, помешивая суп-пюре по рецепту, который мне продиктовал по телефону Митя. За окном смеркалось.
Час назад позвонил Саша, и, повинуясь своим низменным инстинктам, я позвала его в гости. Да-да-да, такая вот дурочка…Понимала, что совсем теряю контроль, но ничего не могла с собой поделать. Сказала, чтобы приходил попить с нами вина, заранее зная, что Мила ночует у Влада. И, конечно, злилась на себя уже через пять минут после того, как положила трубку.
Злилась за то, что сама делаю шаги к нашему сближению, лишая его такой возможности, но разум отказывался подчиняться, стоило только подумать об этом мужчине. Последние недели на свиданиях мы только напрасно дразнили свои разгоряченные тела страстными поцелуями, которые ничем не заканчивались. В слепом желании я уже забывала обо всем. Мне хотелось, чтобы мы стали ближе, хотелось уже скорее перейти запретную грань, которая отделяла меня от интимной близости с любимым.
Единственное, что меня беспокоило, это неопределенность в наших отношениях. Он не предлагал мне встречаться, быть его девушкой. Все развивалось как-то само собой, и я не знала, как мне себя вести, на что претендовать и надеяться. Сегодня, похоже, представится подходящая возможность объясниться. Наверное…
Когда я усердно резала базилик для соуса, на кухню зашла Мила. На ее шее был повязан затейливым узелком зеленый шарфик, а, значит, подруга уже собиралась выходить.