— Мата…кто? — не поняла Арония, мало интересующаяся историческими легендами.
— Та-ак, я вижу — толку нет: крепкий орешек! — пробормотал капитан. И, уже не слушая её, что-то чёркать на листочке в папке, стал сердито бормотать: — Та-ак! Сделать запрос в институт. Поднять архивы ЗАГСа. Направить ребят по адресу прописки. Родственников и соседей опросить… Эй, Костя! Уводи арестованную! — заключил он.
— Нет! Стойте! — воскликнула Арония. — Зачем — по адресу? Не надо никого опрашивать!
— Что, Арония Викторовна? Фиктивный адресок-то? И документы поддельные? — прищурился капитан. — Костя, подожди ещё! — махнул он вошедшему полицейскому. — Так. Слушаю вас. Рассказывайте всё подробно, Арония Викторовна!
Ну, подробно так подробно, Владислав Богданович. Конечно, начистоту рассказывать Арония была не намерена. Кто же ей поверит? Пробовала уже. Но в общем попыталась держаться недалеко от истины — не любила она враньё. А что делать? Надо — ради свободы. В самом-то деле — не доводить же бабулю до инфаркта? Она и в обморок упадёт, узнав об аресте единственной внучки. А тем более — об её участии в террористических бандформированиях. Надо было немедленно спасать бабулю. Да и себя заодно.
И она стала врать.
— Мой отец, Виктор Михайлович Санин, — начала Арония — пусть уж он простит её на том свете, — владел техниками казаков-пластунов. Не знаю уж, у кого он им научился. То ли знакомый, то ли родственник научил. А меня он им с детства обучал. Бабушка, Полина Степановна, об этом, наверное, ничего не знала, — несло её. — Эти люди, казаки-пластуны, были по сути настоящими ниндзя. Они могли проникнуть куда угодно, становясь невидимыми, почти мгновенно преодолеть любые расстояния, читали мысли, владели гипнозом, могли лечить и заговаривать раны. Да всего и не перечислишь.
— Пластуны? Что-то такое я слышал, но считал, что это легенды, — заинтересовался Чунильский. — И ты, то есть — вы, всё это умеете?
— Пока не знаю, — честно сказала Арония. — Раньше — да. Давно не практиковал-а, — снова споткнулась она. — Но сегодня, наверное из-за форс-мажорной ситуации, кое-что вспомнила из этого арсенала.
— А подробнее, — загорелись глаза у капитана.
Он, вроде, даже смотреть на неё стал мягче. Точно — повёлся.
— Всё началось в маршрутке, — немного увереннее продолжила Арония. — В какой-то момент я почувствовала опасность, идущую сзади. И пересела туда к этой женщине.
— Почему? Она как-то не так вела себя?
— Она была в прострации. И думала о сыне, которого у неё забрали, заставив совершить этот теракт в маршрутке. Ещё о муже, который подорвался на мине. Опасность взрыва исходила от сумки Боевой. Она была под воздействием каких-то психотропных веществ, а это очень опасно, если рядом бомба. Поэтому я и использовала удар в сонную артерию, введя её в бессознательное состояние. Ну, потом я заставила водителя остановиться и организовала эвакуацию людей. И тут частично пришлось применить гипноз. А иначе никак. Время было дорого. И уж очень все сопротивлялись. А там мог быть часовой механизм, хотя, вроде, я его не слышала. Но лучше перестраховаться, — заключила девушка.