— Ты говорила, что Феми агрессивно вел себя с тобой.
— Да.
— В смысле, он схватил тебя?
— Да.
— Ты пыталась убежать?
— Да.
— Но… колотая рана была у него на спине.
— Ну, — вздыхает Айюла, — сперва я испугалась, а потом типа вышла из берегов. Вот как-то так.
— Чего ты испугалась?
— Он угрожал мне. Грозился избить и так далее. К стенке прижал.
— Но почему? Из-за чего он так разозлился?
— Уже и не помню… Вроде увидел у меня в телефоне эсэмэски от другого парня и психанул.
— Раз Феми прижал тебя к стенке, как же ты нож вытащила? Он в сумке у тебя лежал?
— Я… я не знаю… — отвечает Айюла после небольшой паузы. — Все произошло так быстро… Если бы можно было все исправить, я исправила бы. Да, обязательно.
— Я хочу ей верить. Хочу верить, что это была самооборона… В первый раз я разозлилась. Я не сомневалась, что Сомто получил по заслугам. Он был таким…. Мерзким слизняком? Вечно губы облизывал, вечно лапал ее. А однажды он при мне почесал себя… там.
Мухтар лежит не шелохнувшись. Небось намекает, что чесать себе яйца — не преступление.
— Конечно не преступление. Но это говорит о характере. То есть… из-за мерзости и нечистоплотности Сомто я легко поверила тому, в чем она его обвиняла. Даже Питер был каким-то… скользким. Твердил, что «делает дела», и отвечал вопросом на вопрос. — Я откидываюсь на спинку стула и закрываю глаза. — А вот Феми… Он был другим.
Мухтар не понимает, как Феми мог быть принципиально другим. На Айюлиной внешности он зациклился так же, как Питер и Сомто.
— Мухтар, на ее внешности все зацикливаются.
«Я-то нет», — беззвучно говорит Мухтар, и я смеюсь.
— Ты просто никогда ее не видел.
Дверь открывается, и я соскакиваю со стула. В палату заходит Тейд.
— Так и знал, что ты здесь. — Тейд смотрит на погруженного в кому Мухтара. — Ты сильно переживаешь за этого пациента?
— Его родные приходят к нему куда реже, чем раньше.
— Да, факт печальный. Наверное, такова жизнь. Говорят, он был профессором.
— Не «был».
— Что?
— Ты сказал «был». В прошедшем времени. А он не умер. То есть пока нет.
— Да, да, конечно, прости.
— Ты зачем-то меня искал?
— Я… я давно не общался с Айюлой, — говорит Тейд, и я снова сажусь на стул. — Я несколько раз звонил, а она не отвечает.
Признаюсь, мне немного неловко. Про Айюлу с Тейдом я Мухтару не рассказывала и сейчас остро чувствую его жалость. Я заливаюсь краской.
— Неотвеченные звонки для нее норма.
— Да, знаю, но тут другое. Мы с ней не общались уже две недели… Пожалуйста, поговори с ней! Спроси, что я сделал не так.
— Мне лучше не вмешиваться…
— Ну пожалуйста, ради меня! — Тейд садится на корточки, берет меня за руку и прижимает ладонь себе к сердцу. — Пожалуйста!