Конон Трофимович умел располагать к себе людей, так что с агентами, которых он принял на связь, у него установились хорошие отношения. От них стало поступать больше интересной информации. Помнится, что для наших военных моряков огромный интерес представляли приборы обнаружения подводных лодок. Информация нелегальной резидентуры „Бена“ ставила ВМФ Советского Союза в преимущественное положение по сравнению с британским флотом. Впоследствии о результатах его работы англичане отозвались так: „сколько-нибудь важных секретов в британском Адмиралтействе не осталось“»[253].
И у кого-то хватает наглости утверждать, что Лонсдейл (фамилия прикрытия) «сидел у моря» в Портленде, то есть на главной военно-морской базе Великобритании, и «ждал погоды»?
Кстати, Гордиевский забыл им же преданную чету нелегалов Мартыновых? Они, в том числе, работали по гитлеровской эмиграции в Латинской Америке. И явно, создавая свой «шедевр», он уже был извещён о Герое Советского Союза Геворке Вартаняне и его очаровательной супруге Гоар, семейной паре разведчиков-нелегалов, начавших работу на советскую разведку ещё в период Великой Отечественной войны и очень много впоследствии сделавших…
Хотя, разумеется, в 1950–1960-х годах нелегалы работали несколько по-иному, чем стали работать впоследствии. Это, в частности, пояснял нам Герой России полковник Юрий Анатольевич Шевченко:
«Как работали „Бен“, Абель? — они же оба не завербовали ни одного человека за всю свою жизнь! После войны вербовок не было. Считалось, что это очень опасная работа, нелегалам вербовку поручать нельзя. Вербовать должны, допустим, сотрудники легальных резидентур — а затем уже ценная агентура может передаваться для работы нелегалам, поскольку это безопасные условия связи. Подумайте сами: встречаются два иностранца, в стране живущих и работающих, они не привлекают к себе внимания. Это же не дипломат, который к тому же может быть „установленный разведчик“! Только такая должна была быть у нелегала работа. И также — подготовка к так называемому „дню Х“. То есть не проспать начала атомной войны… Таков был этап послевоенный».
Понятно, Центр заботился о нелегалах и не хотел ими рисковать. Одно дело, когда вам предлагает сотрудничать иностранный дипломат (работа у него такая, всем известно!), и совсем иное, когда с таким предложением обращается к вам сосед по коттеджному посёлку. Разумеется, и «дипломат», и сосед вас предварительно изучит и будет почти уверен, что вы примите его предложение, но подобную пропозицию от соседа, вдруг оказавшегося иностранным шпионом (невольно воскликнешь: «What horror!» (или «Wie entsetzlich!»)