Андропова глубоко интересовали вопросы выдержки, преданности и стойкости разведчиков в острых ситуациях, в случаях захвата противником. Ведь каждый из них переживает то состояние, которое испытывали партизаны при уходе в тыл врага: можно действовать, рисковать своей жизнью, а можно и отсидеться…
Андропов внимательно следил за ходом нелегальных операций, которые знал в деталях. Иногда ему не терпелось узнать что-то новое, но он останавливал себя, подчиняя свои желания условиям связи и строжайшей конспирации»[270].
Вернёмся непосредственно к нелегалам и к тому, что говорилось ранее относительно компетенций. Нам рассказывали, что в самом начале 1980 года Алексей Михайлович Козлов готовился к выезду в долгосрочную заграничную командировку в одну весьма неблизкую страну. Всё было продумано, обговорено, вылетать послезавтра, и вдруг Юрий Иванович вновь приглашает его на личную встречу. Вполне возможно, тут было прямое указание Андропова.
Дроздов с порога ошарашил нелегала тем, что его задание корректируется: не долетев до пункта назначения, остановиться в одной стране и, в частности, сделать так, чтобы до тамошнего руководства была доведена некая информация. Далее произошёл такой диалог: «Юрий Иванович, а как вы это себе представляете?» — «Лёха, кто из нас нелегал? Ты? Ты! А кто из нас начальник? Я? Я! Так я тебе, как начальник, ставлю задачу, а как ты её выполнишь — это уже твои проблемы, не мои!»
Обратим внимание на время: январь 1980 года — если совсем точно, разговор был 13-го числа, самое начало «советского вторжения в Афганистан», как это было воспринято во всём мире. Международная обстановка усложнилась самым кардинальным образом! Но поставленную задачу нелегал успешно выполнил, проявив инициативу и сообразительность.
Между прочим, когда-то сам Алексей Михайлович рассказывал нам про этот эпизод — правда, опустив вышеприведённый диалог. А вот — его воспоминания:
«Сначала я вылетел в Европу, потом — в Сингапур, оттуда — в Бомбей, из Бомбея — в Карачи, из Карачи — в Исламабад. Интересно там было: жил я почти один в новой, хорошей гостинице „Holiday Inn“, и вдруг туда стали приезжать американцы, какие-то штатские, вернее — полуштатские люди, в тяжёлых ботинках, иногда у них были полувоенные рубашки, „military style“.
Кое с кем я познакомился, они мне указали на беженцев из Афганистана: мол, посмотри на эту шваль — спекулируют здесь, вместо того чтобы зарабатывать деньги на другом поприще. „Но, — сказал мой собеседник, — я тут собрал большую группу диверсантов и послал их в Афганистан“. Он даже сказал — куда именно.