Полгода шло следствие, но только перед самым судом опросили нескольких оперработников, кто его знал: учились с ним в Высшей школе, знали его отца, рекомендовавшего его на работу в разведку, в наше управление. Некоторые сознание теряли!
Когда подводили итог, следователи и руководство ПГУ не верили, что за шесть месяцев никто ничего не узнал. Потом нас даже в пример ставили».
1 октября 1988 года генерал армии Владимир Александрович Крючков стал председателем КГБ СССР.
Генерал, чьё имя не раз появлялось на страницах нашей книги, сказал:
«Крючков был хорошим начальником разведки — за исключением взаимоотношений с Дроздовым, и он был плохим председателем КГБ. Это моё мнение! Масштаб, на который он выскочил при Горбачёве, ему не соответствовал. Но ему казалось, что это тот же уровень».
К сожалению, многие люди стремятся перешагнуть порог своей некомпетентности, в результате чего отважный «батяня-комбат» становится плохим командиром полка, а журналист, легко и красиво писавший информации, превращается в автора нудных статей на темы морали…
Впрочем, многое также зависит от времени и обстановки: профессиональная некомпетентность увешанных орденами министров обороны мирного времени проявляется только с началом серьёзной войны.
Войны не было — было «крутое пике» великой страны. К сожалению, в менталитет нашего народа накрепко вошло понимание, что «кто поп — тот и батька», а потому каждый очередной лидер изначально вызывает всеобщее преклонение, длящееся затем уже по инерции. Ярчайший тому пример — последний «деятель ленинского типа» (была такая неотъемлемая характеристика для каждого очередного генсека ЦК КПСС) М. С. Горбачёв. Кажется, все видели и понимали, что он ведёт страну к краху — но так он её туда и привёл, не встретив на своём пути особенных препятствий и активного противодействия.
Вот какую характеристику Крючкову и тому времени дал мудрый Кирпиченко:
«Трёхлетнее пребывание Крючкова на посту председателя КГБ пришлось на период ускоренного распада нашего государства. Бездарного Горбачёва начинали покидать главные архитекторы перестройки, просто архитекторы и даже прорабы. На глазах исчезало наше главное достояние — стабильность жизни и вера в завтрашний день.
Крючков почувствовал зыбкость своего существования и очень быстро прошёл дистанцию от привычки, упоминая имя Горбачёва, неизменно присовокуплять к нему почтительное и „лично Михаил Сергеевич“, к участию в организации ГКЧП. Тревожные сигналы КГБ о положении в стране, естественно, доходили до сведения Горбачёва, однако никакого отклика на них не следовало, и постепенно руководство КГБ вынуждено было отказаться от сколько-нибудь активной реакции на происходящие события… Служба действовала вхолостую, а речи на коллегиях КГБ становились всё длиннее и длиннее и вызывали лишь раздражение у присутствующих. <…>