Людмила Александровна тоже стирала, но ей помогали — жена водителя, в частности. Они вместе и стирали, женщины…»
Можно понять, что жизнь разведчика в зарубежной командировке — не только вербовки, встречи с агентами, тайниковые операции или дипломатические приёмы, но и многое, многое иное, что чаще всего остаётся «за кадром».
Дроздов вспоминал:
«Обстановка вокруг представителей „советского ревизионизма“ продолжала накаляться. Несколько раз наши сотрудники подвергались нападениям со стороны хунвейбинов. Почти целую ночь я провёл недалеко от ворот торгпредства в своём новеньком „Москвиче“, облепленном всякими дацзыбао>{37}, с выхлопной трубой, обмотанной соломой (гори, ревизионист, сам себя подожжёшь, если заведёшь мотор). Напряжённость нарастала. Хунвейбины подвергли городок посольства двухдневной физической и звуковой блокаде, вынудившей нас с помощью других дипломатических представительств провести эвакуацию членов семей»[85].
«С раннего утра до глубокой ночи к посольству шли колонны так называемых демонстрантов. У посольства постоянно находились тысячи бесновавшихся хунвейбинов. Ворота и забор, ограждающий территорию посольства, прилегающие к посольству улицы были обклеены антисоветскими лозунгами со словами угрозы расправиться с советскими гражданами в Пекине и вообще с Советским Союзом. На воротах посольства вешали чучела советских людей, которые здесь же сжигались на кострах. Советских граждан, проезжавших по улицам, ведущим к посольству СССР, осыпали бранью, колотили по автомашинам всем, что попадало под руку, плевали и бросали камни в автомашины…»[86]
Но не стоит думать, что советские представители — речь в данный момент не только о сотрудниках резидентуры — покорно и перепуганно сидели в этой «самоизоляции», окружённые плотным кольцом придурковатых хунвейбинов, и покорно ждали своей печальной участи.
Кстати, насчёт «придурковатых хунвейбинов» — никакого национализма тут нет, не подумайте! Но как ещё относиться к людям, которые тупо «сотворяют себе кумира» и поклоняются ему, подобно живому божеству? К чему обожествлять «верховного правителя», тобою же, как считается, избранного? Почему человеку так хочется ощущать себя рабом другого двуногого? А именно это происходило в Китае «эпохи „культурной революции“». Думается, что как раз неограниченное властолюбие одних, обеспеченное той самой рабской психологией других, скомпрометировало и опорочило великую социалистическую идею, привело к крушению мировой социалистической системы.
Так вот, советские люди отнюдь не желали чувствовать себя невольниками — и не позволяли маоистам превращать себя в таковых.