В январе 1902 года в газете «Новости дня» появилось интервью академика живописи Михаила Петровича Боткина.
Этот Боткин был отвратительной личностью. Сам Цветков рядом с ним мог показаться чуть ли не святым. Поговаривали, что он причастен к смерти Александра Иванова.
Будучи в Италии, семнадцатилетним юнцом Михаил Петрович сумел расположить к себе несчастного, никем не признаваемого художника так, что тот по приезде в Петербург со своим «Явлением Мессии» и со всеми эскизами к этой картине остановился у Боткина и вскоре умер, как говорили, от холеры.
Слухи же ходили самые различные.
Оконченная картина была выставлена, а вот эскизы все остались у Боткина. Во всяком случае, когда брат покойного, Сергей Андреевич, явился за эскизами, Боткин объявил, что часть их перешла к нему за какие-то старые долги, другая часть подарена Александром Андреевичем. Сам Боткин похвалялся, как он ограбил во Флоренции коллекцию античной скульптуры, принадлежавшую князьям Демидовым-Сан-Донато. Статуи, хранившиеся в подвале, крал для Боткина по ночам садовник князя, а сам Михаил Петрович днем приходил к Демидовым, которыми был с почетом принимаем.
В своей статье, произведшей много шуму, сей Боткин нападал на приобретения, сделанные Советом, особенно на картины Левитана, «Аленушку» Васнецова и карикатуру Щербова, которую он по недосмотру посчитал карикатурой на Чехова. Он заявлял, что приобретение этой карикатуры – «род взятки» со стороны Совета, члены которого боятся острого карандаша Щербова.
Против «Новостей дня» выступили «Московский листок» и «Курьер». «Новости дня» оправдывались в трех номерах. «Новое время» обругало всех. Об инциденте говорили всюду. Назревал скандал.
Серов обратился за помощью к друзьям из «Мира искусства». «Следовало бы нас защитить, – писал он Бенуа, – ибо за этой паршивой газетой скрываются темные силы, власть имущие в думе. Сергей Павлович уехал, вероятно, а потому обращаюсь к тебе по сему поводу и просил бы поместить заметку в ближайшем номере, разумеется если найдете сие нужным».
Заметка появилась в очередном номере «Мира искусства» и, очевидно, навсегда отбила у Боткина охоту к публичным выступлениям. Дягилев нарочно сделал упор на той части интервью, где Боткин говорил, что он «понял бы, если бы васнецовскую „Аленушку“ комиссия купила при случае за 500 рублей, тратить же семь-восемь тысяч – это абсурд».
«Что же… – писал Дягилев, – тут М. П. Боткину и карты в руки. Он сам знаменитый коллекционер и знает, как нужно приобретать „за 500 рублей“ вещи, стоящие „семь-восемь тысяч“. История составления его замечательного собрания есть поучительный пример того, как, не „расточая денег“, следует приобретать „при случае“ бесценные вещи».