— Он сказал, что полагается на нашу интуицию, — ответил Сэмэл. — Вот ты даёшь, Танита! — воскликнул он. — Если б досточтимый доктор знал — что искать, он бы сказал тебе. Вникни в ситуацию: он тоже здесь никогда не был. Откуда он может знать, что тут можно найти?
— Зануда ты! — буркнула Танита и отправилась к другому иллюминатору.
А Лане и сладких маниок не надо, только б глазеть на всю эту невидаль. Она и сама б, даже без поручения Донэла, не отходила от иллюминаторов, восторгаясь каждой хилой водорослью, выжившей в таких условиях. Но и все, кто мог хоть на минутку оторваться от мониторов и планшетов, иногда подходили и с удивлением наблюдали жизнь, царящую здесь. Хоть и скудную, но очень необычную. Мимо проплывали странные рыбы. Они были то слишком плоские, будто листок, оторвавшийся от неведомого растения, то, наоборот, раздувшиеся как шары. Но вполне бодрые и невероятно огромные и любопытные. Доктор Донэл уже перестал реагировать на этих существ, лишь глянув на них, он убегал к своим пробам.
— Это царство профессора Боэна! — периодически замечал он, усмехаясь. — Составят ему компанию.
Эти существа удивлённо заглядывали в светящиеся иллюминаторы и объективы приближавшихся к ним камер, только что не позируя, и пытаясь их, на всякий случай, проглотить их.
И немало интересных экземпляров было уже бережно захвачены усилиями профессора Боэна и доктора Пауэра и их помощников, и помещены в специальные камеры, поддерживающие для них привычные условия жизни. Пока что раздельно — на всякий случай. Чтобы научные образцы не съели друг друга от волнения. Учёным, на основе анализов, только ещё предстояло выяснить их пищевые предпочтения.
— Смотрите, какой моллюск! — воскликнула Лана. — Огромный! Просто гигант! Это же король округи!
Услышав это, многие участники экспедиции подбежали к её иллюминатору. Действительно — на уступе скалы с философским видом восседал огромный головоногий моллюск, скорее — спрут невероятных размеров. Он равнодушно наблюдал за невиданным существом — батискафом. Если б не прожекторы, его неподвижную фигуру невозможно было бы заметить на фоне ила и камней. А теперь он снялся и куда-то важно направился.
— Действительно Король! — восхищённо проговорил биолог Пауэр. — Какой шикарный экземпляр!
— Сам ты экземпляр! — как обычно, возразил ему профессор Боэн. — Это — мыслящее существо, наш сородич! Видишь, как он насторожился? Сейчас нападёт на нас.
— Этот поступок отнюдь не говорит о его интеллекте! — возразил доктор Пауэр. — Мыслящий моллюск сначала бы разобрался, соразмерил бы величину опасности от невиданной твари.