– Матерь божья! – От неожиданности Лутфи отпрянул и, не удержав равновесия, с размаху сел на пол. – Так он же одним взглядом меня в камень!
– Все это выдумки и невежество, – безапелляционно заявил «чудовищный доктор», ласково почесывая монстра по чешуйчатому брюху, что вызывало особое удовольствие и у криптозоолога, и у его пациента. Глядя на такую идиллию, Кусаев тоже на миг успокоился, поднялся с пола и с легкой гримасой взялся за крылья ящерицы. Только тут сэр Бенедикт отвлекся от почесывания и продолжил: – Он не взглядом превращает все живое в камень, а ядом.
Лутфи со звуком втянул воздух и очень медленно отошел от своего хозяина и невинно оговоренного народной молвой чудовища. Молодой человек и раньше подозревал, а теперь был абсолютно уверен, что высшее общество состоит из одних сумасшедших.
– Так-так-так, глазки не закрываем (это я вам, вам, Кусаев), на пол не падаем! Взяли моду! Что вы как барышня перед крысой?!
«Ничего себе крыса!» – подумал Лутфи.
– Удалили у него уже клыки – все подчистую. Это первое, что делает любой добропорядочный браконьер в Европе. О-о-о, знали бы вы, сколько стоят клыки василиска на черном рынке! Сами бы сейчас первыми в пасть к нему полезли! А ну, держите крылья!
В дверь просунулось обеспокоенное старушечье лицо – хозяйка беззубого василиска.
– Правда крылья у Ромашки прелесть? Так и хочется подержать в руках. – Дребезжащий голосок был полон гордости и энтузиазма.
– Что мне и хочется подержать в руках, так это горло человека, который сотворил подобное с животным, – с раздражением пробормотал себе под нос сэр Бенедикт.
– Что-что вы сказали, доктор? – переспросила туговатая на ухо старуха.
– Я говорю, что вы с крыльями ее делали? – повысил голос криптозоолог и улыбнулся, но улыбка эта показалась Луту устрашающей. – У вашей Ромашки весь маслянистый слой с перьев сошел. Признавайтесь – мыли?
Старуха застенчиво, как девица, опустила маленькие глазки и, теребя завязки чепца, призналась:
– Мыла.
– И одеколоном брызгали?
– Брызгала. Так ведь, батюшка, смрад от нее стоит – аж тошно.
Криптозоолог глубоко вдохнул и, судя по всему, мысленно досчитал до десяти. Где-то в районе семи Лутфи испугался, что сейчас его хозяин порешит старушку, но обошлось.
– А чем кормите?
– Ну знамо чем: рыбкой разной, как продавец наказывал.
– Цыплятами кормите и мышами!
Незадачливая хозяйка в возмущении раскрыла рот, но сэр Бенедикт припечатал:
– Живыми! И тогда запаха не будет. А еще раз вздумаете мыть крылья – тут и завянет ваша Ромашка.
Во второй половине дня криптозоолог и его новоиспеченный слуга посетили еще несколько домов, и надо сказать, что практически ни в одном из них не было меньше двух этажей и четырех колонн. Прозорливый ум мог немедленно сделать соответствующие вычисления и предположить, что доход у доктора очень и очень неплох и что жить он мог бы вовсе не в Пекарском переулке, а, к примеру, на той же Дубовой аллее или на Зеленом проспекте, где и большинство его клиентов. Поэтому, близко (почти интимно, если вспомнить процедуры, проведенные василиску) познакомившись с пациентами сэра Бенедикта, Лутфи начал всерьез пересматривать свое отношение к плате в двадцать пять рублей.