— Ч-что у т-тебя в рюкзаке? — неожиданно спрашивает Нетти.
— Ерунда какая-то, — фыркаю я. Потому что в моём багаже — бесполезная чушь. И где я только набрать умудрилась такого мусора! — Шёлковая нить, пустая пачка от таблеток «Армадол» и бутыль с водой.
— В м-моём б-была игрушка и д-две открытки, — делится Нетти. — З-зачем это мне?
— Я полагаю, — начинаю я осторожно, пытаясь донести до Нетти свои опасения, — что во всём здесь есть смысл.
— В-вот только к-к-какой?
— Это напоминает мне, — стараюсь тщательно подбирать слова, — квест! Погоню за целью. Это похоже на игру.
— Ч-что-то з-злая больно эт-та игра, — огрызается Нетти.
— Злая и жестокая, — добавляю я. — Но, если уж мы очутились здесь, то, возможно, сами на неё согласились. Не насильно же нас сюда приволокли.
— С-согласна.
Поросль кустарника расступается, открывая дорогу, и мы выходим к торцу дома. Здесь здание спускается ступенькой, переходя в пятиэтажный пристрой. За ним я вижу ребро ещё одной пятиэтажки, но путь туда закрыт. Высокая сетка с мелкими ячейками огораживает проход. Она тянется в никуда, изгибаясь, и теряется в чащобе молодых деревьев. При желании можно вскарабкаться наверх и перелезть. Однако меня очень смущают оголённые провода в пластмассовых держателях, вьющиеся по верхушке ограждения — местный электрический плющ.
— Что эт-то? — Нетти замечает то же, что и я, и её лицо неожиданно бледнеет. — Т-тюрьма?
— Не думаю, — выдыхаю я. И снова лгу.
На самом деле я знаю, что Нетти права. Только слово «тюрьма» подобрано неудачно. Это место больше похоже на западню. На ловушку. Я снова вспоминаю квест «Выйди из комнаты», но на этот раз с ужасом. То, что происходит с нами совсем не походит на весёлую игру. Я боюсь произнести это вслух, но уже убеждена, что нас хоронят заживо.
— Что эт-то?! — повторяет Нетти громче. В её глазах стоят слёзы.
— Всего лишь ограда, — звенит сзади незнакомый голос. — Разве это так сложно?
Оборачиваюсь на звук, повинуясь первобытным инстинктам. Щётка кустарника шуршит ворохом листьев. Ветки разлетаются лопастями веера, и из зелёного марева выныривает незнакомое лицо. Точнее, сначала появляются очки. Двухслойные линзы лучатся солнечным мёдом: кажется, что отражённый в них мир переворачивается вверх тормашками. Мне действительно сложно сказать, что больше: уродливые бинокли на дужках или голова.
— Кто ты? — вырывается у меня изо рта.
— А ты кто? — на тропинку выходит сутулая и совершенно несуразная девушка с огромной восьмёркой на майке. Глядя на её шаткую походку, жиблые плечи и отвисший живот, сложно поверить в то, что у неё хватило сноровки продраться сквозь густые заросли. Как только очки не перетянули её вперёд?!